Дагона. Книга Первая. Глава 1

Мелодичный звон большого колокольчика над входной дверью отразился от стен прихожей и быстро распространился по всей квартире, проникая в самые отдалённые её уголки.

Герон очень любил слушать этот бархатный и удивительно долгий звук, поэтому всегда подходил к двери, наслаждаясь его мягким и спокойным звучанием.

Когда он поселился в новой квартире, в прихожей над дверью висел обычный электрический звонок, которым пользуется, наверное, большая часть населения в городе. Но сигнал такого звонка казался ему слишком резким и нахальным. Истеричный крик примитивного механизма врывался в квартиру не с просьбой, а с требованием немедленно открыть дверь. А уж если звонивший давил на кнопку слишком  долго или по нескольку раз, то Герон входил в прихожую с огромным желанием задушить того, кто находился  за дверью.

Но однажды он зашёл в магазинчик местного антиквара просто так, из любопытства, и, рассматривая старинные вещи, вдруг услышал необычный звук. Герон замер. Время для него остановилось. Каждой клеткой своего существа он впитывал это звучание. Когда звук растаял, Герон медленно повернулся.

Он увидел маленькую девочку, стоявшую перед медным колоколом, очень похожим на корабельную рынду.  Тонкий шёлковый шнур, на котором тот был подвешен, слабо раскачивался из стороны в сторону. Мать, держа девочку за руку, укоризненно и строго склонилась над ней.

Хозяин магазина, невысокий и худой старик, смотрел на них поверх своих очков и улыбался. Похоже, что он не раз наблюдал подобную картину.

Герон купил колокольчик, даже не пытаясь снизить цену, хотя именно в этом магазине все цены были договорные. А пока заворачивали покупку, он объяснил антиквару, с какой целью  покупает такую вещь.

— Вот только не знаю, как сделать так, чтобы в такой звонок нельзя было позвонить дважды,- сказал Герон.-  Я имею в виду, что между ударами обязательно должен быть определённый интервал.

— Понимаю,- сказал старик, и снова улыбнулся.- Мне кажется, что я смогу вам в этом помочь. У меня есть знакомый, которому я отдаю некоторые вещи в ремонт. У него, знаете ли, золотые руки. Уверен, он обязательно вам поможет. Я напишу его адрес.

Герон поблагодарил старика и сразу же отправился по указанному адресу.

Человек, к которому он пришёл, внимательно выслушал необычную просьбу, осмотрел колокольчик и задумался. По выражению лица мастера было видно, что эта задача его заинтересовала.

Наконец, он посмотрел на Герона.

— Знаете что. Оставьте мне свою вещь и контактный телефон. Если у меня что-нибудь получится, то я вам позвоню.

— А если не получится?- спросил Герон.

Мужчина засмеялся.

— Ну, конечно же, я вам позвоню и в этом случае.

Через три дня заказ был готов. От старого звонка осталась только кнопка, при нажатии на которую и раздавался чарующий звук. Но сколько бы вы не давили на неё, следующий удар прозвучит не раньше, чем закончится первый.

Герон был в восторге. Первые дни он даже сам себе звонил и радовался как ребёнок, получивший долгожданную игрушку.

Когда раздался второй удар колокола, Герон уже входил в прихожую. Бросив взгляд на индикатор электронного сторожа, он увидел свет маленькой зелёной лампочки. Это означало, что компьютер Главного Полицейского Управления опознал стоявшего за дверью человека и подтверждает, что тот не опасен. Такая система безопасности была введена недавно, но уже полностью оправдала себя. Количество квартирных краж и вооружённых ограблений в городе упало почти до нуля.

Герон открыл дверь. Перед ним стоял мужчина лет тридцати пяти, загорелый, с короткой стрижкой и атлетической фигурой. Лёгкие светлые брюки и футболка с открытым воротом удачно подчёркивали его спортивный вид. В руках он держал небольшую кожаную папку на молнии. 

—  Герон Мелвин?- спросил мужчина.

Интонация этой фразы показалась Герону скорее утвердительной, чем вопросительной.

— Да,- ответил Герон.- Чему обязан?

— Прошу прощения, если я оторвал вас от ваших дел. Я  только что был в редакции. Именно там мне подсказали, где вас можно найти.

Герон работал журналистом в издательстве "Ежедневные новости", и согласно уставу организации, был обязан сообщать начальству своё местонахождение в любое время суток. Но это была закрытая информация, и редактор не имел права её разглашать. Доступ к ней могло получить только Полицейское Управление. 

— Значит вы из полиции,- сказал Герон.

— Да, я служу в Управлении,- ответил незнакомец,- но только на правах неофициального детектива. Вот моё удостоверение.

Он протянул Герону пластиковый прямоугольник, на одной стороне которого был выдавлен герб Управления, а на другой фотография и служебная информация. Герону, благодаря его работе, часто приходилось видеть такие удостоверения, и ему хватило беглого взгляда, чтобы получить об этом человеке достаточно полное представление.

— Хм. Корвен Борк,- хмыкнул журналист.- Ваши успехи по службе впечатляют. Получить вторую степень при сравнительно небольшом стаже работы может далеко не каждый,- возвращая карточку, добавил он.

— Меня радует ваша наблюдательность. Она вселяет в меня некоторые надежды. Я не стал вас предупреждать о своём приходе заранее. Думаю, что вскоре вы поймёте, по какой причине.

—Готов вас выслушать. Прошу.- Герон отступил вглубь прихожей и распахнул двери, приглашая гостя войти в квартиру.

В прихожей Борк оглянулся на колокольчик.

— У вас замечательный и оригинальный звонок. Его звук успокаивает и расслабляет. Я ни у кого не встречал ничего похожего.

"Сыщик просто обязан быть наблюдательным,- мысленно усмехнувшись, подумал Герон.- А вот его лестные слова говорят о том, что он ещё и неплохой психолог ". 

В работе детектива, как и в работе журналиста, очень важно с первых же минут расположить человека к себе. От этого зависит получение более полной информации. Герону чуть ли не каждый день приходилось брать интервью у самых разных людей. Он знал, что разговорить можно любого. Нужно только понять, что это за человек, какова его психология, и главное, точно определить, как с ним нужно разговаривать.

— Присаживайтесь,- сказал Герон, когда они вошли в гостиную.- Не желаете ли чего-нибудь выпить?

— Сегодня на улице довольно жарко,- ответил Борк,- и я бы не отказался от какого-нибудь прохладного напитка.        

"Хороший ход,- отметил Герон.- Просить у хозяина то, чего может не  оказаться - нетактично, а при такой формулировке я могу принести что угодно. Вплоть до минеральной воды из холодильника".

Его уже увлекла эта игра. Наливая напиток в бокалы, он подумал о том, что Борк ни за что не сядет, пока находится в гостиной один. И дело тут совсем не в вежливости. Во-первых, было бы большой ошибкой сесть на любимое место хозяина, а где оно гость, конечно, не знал. Во-вторых, во время разговора детектив должен сидеть таким образом, чтобы прекрасно видеть мимику и реакцию собеседника. И, в-третьих, эта маленькая пауза даёт возможность сыщику осмотреть гостиную и определить привычки и пристрастия хозяина.

Герон усмехнулся: в этом пункте детектива ожидал сюрприз. Квартира и вся обстановка в ней принадлежала издательству. Журналист здесь был всего лишь квартирантом, и за период своего проживания почти ничего в ней не менял за исключением, может быть, некоторых мелочей. Конечно, он бы мог её выкупить у издательства, и чем больше был бы его стаж работы, тем меньше ему пришлось бы за неё платить. Но Герон был холост, большую часть жизни проводил в командировках, и к себе в квартиру приезжал, как в гостиницу. Каждую субботу приходила женщина из службы сервиса и уничтожала все следы его холостяцкой жизни.

Когда Герон вошел в гостиную, Борк стоял у комода и разглядывал небольшую статуэтку, стоявшую между двумя цветочными вазами.

"Всё же он нашел, за что зацепиться",- подумал Герон.

Эта вещь действительно принадлежала журналисту. Он привёз её совсем недавно из командировки в район Красных Песков.

Статуэтка изображала человека в странной одежде, сидящего на троне. Удивительным казался и материал, из которого она была изготовлена. Так выглядит полированный камень, но в некоторых местах он был  прозрачен, как стекло. Разноцветная фигурка передавала все цвета и оттенки радуги. Однако было ясно, что это не краска, а естественный цвет  материала. Два больших крыла за спиной этого мужчины, застыв в широком взмахе, почти соединились концами над его головой. Руки были согнуты в локтях и обращены ладонями вперёд, как будто бы он собирается сейчас поймать большой мяч. Густые и чёрные волосы  переплетены с лентами сложным, объёмным узором и украшены перьями. Было совершенно непонятно что это — причёска или головной убор. На высоком лбу мужчины выделялся тонкий жёлтый обруч. Уходя вглубь волос и лент, он составлял с ними как бы одно целое. Верхняя одежда состояла из нескольких частей, словно нанизанных друг на друга и украшена бахромой и бисером. Ноги обуты в мягкие сапоги, с сильно загнутыми вверх носками.

Спокойная и величественная поза наталкивали на мысль, что это изображение божества или вождя какого-то племени, хотя такой образ мог быть и фантазией скульптора.

Герон поставил поднос с напитками на журнальный столик, сел в кресло и взял в руки бокал. Борк всё ещё смотрел на статуэтку. Казалось, сыщик не мог оторвать от неё взгляд. Наконец, он повернулся и спросил: 

— Откуда у вас такая изумительная вещица?

— Это мой трофей,- сказал Герон.- Я привёз его из Красных Песков.

— Вы были в Красных Песках?- удивился детектив.

— Вы же знаете, что туда никто не может попасть,- улыбнулся журналист.-  Я был на границе Красных Песков. В том районе, где недавно произошло землетрясение.

— То место, где погибли археологи?

— Да. Меня послали собрать материал для статьи обо всём, что там случилось.

— Обязательно прочту. Но сейчас я пришёл по поводу другой вашей статьи.- Он протянул газету, которую достал из папки. Это был утренний выпуск "Ежедневных новостей".

Герон ещё не читал свежий номер. Вчера вечером он сдал редактору небольшую статью о карнавальном шествии в честь ежегодного праздника "День воскрешения всех святых". И поэтому, журналист с интересом развернул газету, пробежался по ней глазами и, найдя свою статью, посмотрел на сыщика.

— Действительно, это я её написал,- сказал он.- И что же вас в ней заинтересовало?

— Меня интересует фотография, которая сопровождает вашу статью. Очень, знаете ли, любопытный снимок. Вернее снимки. Я попросил вашего редактора показать мне всё, что вы вчера там фотографировали.

Борк разложил на журнальном столике несколько фотографий, взял бокал и сел в кресло напротив Герона.

"Так. Допрос, кажется, начался.  Ну что же, давай посмотрим, что я там натворил", - подумал тот.

Он взял снимки и начал внимательно их рассматривать. Они почти все были сделаны с одного места. Какой из них пустить в номер, выбирали уже в редакции. Обычно свои статьи Герон всегда сопровождал фотографиями, и неважно, что в номер попадали лишь некоторые из них. Ему нравился сам процесс превращения одного краткого мига в вечность.

— Карнавал, как карнавал.  Клоуны, весёлые лица, разноцветные флажки. Добавьте к этому музыку, пение, смех и получите полную картину вчерашнего праздника, - сказал он, положив снимки на стол.

— О, если бы ваши фотографии могли передать и звук,- ответил детектив,- то им сейчас цены бы не было. Во всяком случае, для меня.

— Вы хотите меня спросить, не слышал ли я чего-либо необычного. Не так ли?

— Совершенно верно. И именно в этот момент. Посмотрите. На одной из фотографий вы запечатлели часы над парадным входом магазина. Они показывают ровно 13 часов 15 минут. А меня интересует именно это время. Скажу вам больше. На другой фотографии в кадр попал бампер машины. То есть вы стояли буквально в нескольких метрах от неё.  И вы не сможете отрицать, что находились в это время на этом месте.

— Так вот в чём дело! Похоже, что я не столько  свидетель, сколько  подозреваемый! Поэтому вы и не стали звонить перед тем, как прийти ко мне. Но согласитесь. Если бы я был преступником, разве я отдал бы фотографии в редакцию? Ведь для этого нужно быть круглым идиотом!

— Или очень умным человеком с крепкими нервами. Тот факт, что вы отдали фотографии в редакцию, говорит лишь о том, что вы не хотели скрывать ваше присутствие на этом месте в это время. Остаётся лишь определить, умышленно это сделано или нет.

— Вас послушать, так на меня пора уже и наручники надевать. Может, вы мне скажете, в чём меня обвиняете?

— Боже упаси. Я вас ни в чём не обвиняю. Подозревать всех — это и есть моя профессия. Я только хочу вам напомнить, что по закону сокрытие истины тоже является преступлением.

— Так! Рассказать о том, что там произошло, вы не можете, потому что подозреваете и меня. А мне придётся доказывать свою невиновность, не зная, в чём состоит преступление. И как нам быть?

— Очень просто. Вы должны вспомнить и рассказать мне всё, что видели и слышали в то время, когда находились на этом месте. Не торопитесь, здесь важна любая мелочь.

Осушив свой бокал, Герон поставил его на столик, откинулся в кресле и закрыл глаза. Он стал вспоминать вчерашний день.

Праздник «воскрешения всех святых» отмечали уже более двухсот лет, но карнавалы появились недавно. А сначала это был просто церковный  ход. В этот день из всех церквей выносили иконы святых и под звуки церковных песен несли их в Главный храм города, который находился на центральной площади. Процессии двигались по всем магистральным улицам от окраин к центру. Поэтому на несколько часов почти все транспортное движение в городе было парализовано. Только подземка  работала без перебоев и с максимальной нагрузкой.                                                     

Герон взял свой фотоаппарат и вышел из здания редакции примерно в 12 часов.  Он направился в центр города к его главному проспекту. На то место, где и должны были соединиться несколько людских потоков  в одну большую реку. Герон хотел запечатлеть именно этот момент. К тому же там был ресторанчик под открытым небом, из которого ему было бы удобно наблюдать весь процесс соединения.

В обычные дни улицы, по которым шёл Герон, были заполнены людьми и машинами. Но сегодня они словно замерли, ожидая приближающуюся волну карнавала. Те прохожие, которые были сейчас на улице, сошли с тротуаров на проезжую часть, наслаждаясь короткой свободой этого пространства.

 Две девчушки, лет одиннадцати, вышли на середину дороги и, смешно размахивая ракетками, играли в бадминтон. Герон не удержался и сделал несколько снимков, отчего девчонки засмеялись, а затем стали кривляться и позировать. Но он, усмехнувшись, закрыл крышкой объектив, закинул ремень фотоаппарата на плечо и пошёл дальше, по самой середине широкой улицы, с интересом оглядываясь вокруг.

Когда человек идёт по тротуару, он хорошо видит только противоположную сторону улицы. Конечно, есть широкие проспекты, разделённые посередине зелёными аллеями. Но там, как правило, густо растут деревья, за которыми уже ничего не увидишь. Сейчас журналист имел возможность рассматривать фасады зданий, как с правой, так и с левой стороны, находясь в необычной для пешехода точке обзора. И это впечатляло. Щёлкнув ещё несколько раз камерой, Герон посмотрел на часы и, боясь опоздать, немного ускорил  шаг.

Придя на место, журналист поднялся на площадку ресторана. Она примерно на метр возвышалась над уровнем тротуара и была расположена на углу пересечения двух больших магистралей, по которым приближалась процессия. Место за нужным столиком он заказал и оплатил ещё накануне, поэтому официант, услышав номер заказа и фамилию, сразу проводил его на место, снял со стула табличку "Заказ" и предложил журналисту меню. Герон заказал лёгкую закуску, красное виноградное вино и сигареты.

Он не любил спешить, хотя вся его работа, да и жизнь тоже, была сплошной гонкой, вечной погоней за информацией. Постоянно нужно было куда-то ехать, бежать, лететь. Но когда ему удавалось опередить события, как например, сегодня, то он в полной мере наслаждался ожиданием, поскольку всё в этой жизни познаётся в сравнении.      

За его столиком уже сидела компания молодых людей. Похоже, что это были студенты. Они весело болтали, обсуждая каких-то своих знакомых, не обращая никакого внимания на Герона.

Выпив вина и закурив сигарету, он стал осматриваться. Наблюдательный пункт был, что называется, «высший класс». Отсюда ему было видно все четыре направления.  По трем из них уже приближалось карнавальное шествие.

У тротуара стояло несколько припаркованных машин. Их владельцы приехали сюда ещё до того, как было перекрыто движение. Водители, вероятно опасаясь того, что толпа может нечаянно повредить машину, постарались максимально освободить проезжую часть, частично заезжая  на тротуар. На балконах домов стали появляться люди. Некоторые из них приготовили цветы, чтобы бросить их под ноги святых отцов.

Техника соединения людских потоков за многие десятилетия была отточена до совершенства. В первых рядах шли служители церкви, которые несли в руках священные иконы. Они сходились в одну точку сразу с трёх сторон, и при этом происходила перегруппировка. Причем ход колонн не замедлялся ни на шаг, дабы избежать давки в задних рядах. Это было удивительное зрелище, по чёткости и синхронности исполнения напоминавшее выступление гимнастов. Но звуки церковного гимна (у каждой колонны был свой хор) придавали ему величие и торжественность, вызывая священный трепет. За священнослужителями шли прихожане. Они тоже соединялись, но уже свободно, без театральности. 

За ними, собственно говоря, и начинался карнавал. Люди в маскарадных костюмах пели и плясали на ходу. Жонглёры манипулировали шарами и кольцами.  Кувыркались акробаты и гимнасты.  Над толпой развевались флажки и разноцветные шары.

Развернув своё кресло и упёршись локтями в ограждение, Герон фотографировал наиболее приглянувшиеся моменты прохождения процессии. Всё было как всегда, никаких неожиданностей.  Отрепетировано и сыграно в лучших традициях. Его внимание отвлёк слабый звук закрывшейся автомобильной двери. Бросив взгляд налево, он увидел мужчину в тёмном костюме, скорее похожем на униформу, который, закрыв заднюю дверцу, направлялся к водительскому месту.

"Сейчас пройдут ряженые, и машины снова заполнят улицы"- подумал Герон.

Он уже собрался уходить, как вдруг увидел человека в длинном халате с капюшоном. Незнакомец шёл почти боком, согнув руки в локтях и выставив вперёд ладони, постепенно приближаясь к той стороне улицы, на которой находился Герон.  Под капюшоном виднелось лицо мужчины. Лоб его был перетянут жёлтым ремешком.

"Интересно,- подумал Герон,- кого этот человек хочет изобразить?"

Он сделал пару снимков и начал вставать. В тот же момент справа раздался взрыв хлопушки, и ещё, и ещё. Развернув свой стул, Герон допил вино и закурил. Карнавал уходил дальше к центру. Туда, где на главной площади будет ещё одно представление.  Но его лучше смотреть по телевизору.

Заплатив по счету, он встал и направился в подземку.

Когда Герон открыл глаза, то увидел сидящего напротив детектива, который терпеливо ожидал его рассказа. Потерев виски и помассировав шею, Герон наклонился над журнальным столиком и вновь стал разглядывать фотографии. Он хотел посмотреть на мужчину в капюшоне. Но его там не было!

"Что за чёрт,- подумал он.- Я же прекрасно помню, как его фотографировал! Может, Эдди не всё отдал сыщику?"

— Скажите, вы все снимки забрали из лаборатории?- спросил журналист, взглянув на детектива.

— Здесь чего-то не хватает?- спросил тот.

— Нет, мне просто показалось, что я сделал больше снимков.

— Это всё, что относится к карнавалу. Но я забрал всю плёнку и отпечатал каждый кадр. Если вас интересуют остальные, то они здесь.

С этими словами он расстегнул молнию на папке и достал ещё несколько фотографий.

Герон стал их смотреть, но уже знал, что не найдёт там человека в капюшоне. Внутри у него всё сжалось. Дело начинало принимать неприятный оборот. Если он сейчас расскажет сыщику про мужчину, которого фотографировал, и которого нет на плёнке, тот может решить, что у Герона были галлюцинации. Полицейский обязан сразу же сообщить о таком случае в «Шестое Управление». Через несколько минут приедут крепкие ребята и всё, конец. Из стен Управления никто и никогда не возвращался!

"Охота на ведьм" шла уже давно. Началась она, когда к власти пришли "Борцы за чистоту разума". Сумасшествие любой формы было объявлено вне закона. Все, кого врачи признавали психически ненормальным, бесследно исчезали в Шестом Управлении. Их арестовывали без  предъявления обвинения, без суда и следствия, без публикаций в прессе.  Даже личные вещи, фотографии и письма, все, что могло напомнить об этом человеке, должно быть уничтожено! Судили только тех людей, которые принимали наркотические вещества, вызывающие галлюцинации. И приговор был всегда один — публичная казнь.

В долине за городом, где природа, словно специально устроила огромный амфитеатр, находился эшафот. Вид казни зависел от того вещества, которое принимал осуждённый. Чем сильнее наркотик, тем страшнее и мучительней была смерть. Последнее время казнь стала большой редкостью.  Поэтому, когда это всё же происходило, в долине Смерти собиралось почти всё население города.

Герон понял, что он балансирует на грани жизни и смерти. Его мозг стал лихорадочно искать выход.

"Так. Борк говорил, что на фотографии виден бампер машины. Вот он. Значит, машина существует. Водителя на фотографии нет. Если я расскажу о нём детективу, у того наверняка есть уже информация об этой машине. На снимке отчётливо видно номер. Если водитель существует, то Борк должен поверить, что я говорю правду.  Если же водитель тоже галлюцинация, то доказать это невозможно.  Сыщик просто начнёт искать его по моему описанию!"

Эти мысли вихрем пронеслись в его голове, пока он перебирал снимки.

— Вот здесь видно бампер машины,- наконец, сказал Герон.- Когда я делал этот снимок, то услышал звук закрывающейся двери. Посмотрев в ту сторону, я увидел рослого мужчину в тёмном костюме. Вот только покрой его одежды был больше похож на форму. Он прикрыл заднюю дверь и пошёл к водительскому месту.

— Зачем он закрыл заднюю дверь?- спросил сыщик.- Он кого-то сажал, или она была просто не закрыта?

— Этого я не видел,- ответил Герон.- Я же сказал, что обернулся тогда, когда дверь уже закрыли.

— Что было дальше?

— Я сделал несколько снимков, а затем раздался то ли выстрел, то ли взрыв хлопушки или петарды. Следом ещё несколько.

— А слева или перед вами тоже стреляли?

— Нет, стреляли только справа. Там шла большая группа подростков.  Но я, честно говоря, совсем не обратил на них внимания.

— Кто ещё сидел за вашим столиком?

— Студенты.  Во всяком случае, мне так показалось. Две девушки и парень. Они болтали о своих друзьях.

— Вы можете их описать?

— Да, конечно. Я довольно хорошо их рассмотрел.

Борк, молча, выслушал подробный рассказ Герона о студентах.  При этом казалось, что в это время он думает о чём-то другом. Когда журналист замолчал, детектив задал следующий вопрос.

— А по разговору можно было определить, где они учатся?

— Боюсь ошибиться, но мне кажется, что это мог быть юридический колледж. В разговоре промелькнуло несколько терминов из юриспруденции.

— Что было дальше с машиной?

— Этого я не знаю. К тому времени я уже допивал вино.

— Вы не слышали, как заводили мотор?

— На улице везде пели и кричали. Впрочем, машина находилась прямо за моей спиной и я, наверное, должен был услышать, если бы её пытались завести.

— Сколько ещё времени вы там находились?

— Не больше двух-трёх минут. Я расплатился и вышел на боковую улицу по направлению к метро.

— А через стёкла не видно было, кто находится в машине?

— Кроме лобового стёкла, все остальные были сильно тонированы. Поэтому я видел только сидение водителя.

— Благодарю вас  за ваш рассказ,- сказал Борк, поднимаясь из кресла.-  Фотографии я заберу с собой, а плёнку сегодня же верну вашему редактору.

"Неужели у него такая хорошая память,- удивлённо подумал Герон.- Он не стал записывать даже то, как выглядят студенты. Вероятно, в папку вмонтирован диктофон".

— Рад был вам помочь,- ответил он.- Хотя я так и не узнал, что же там произошло?

— Вы — журналист, а в мои планы вовсе не входит, чтобы об этом сейчас узнал весь город,- улыбнулся детектив.

— Надеюсь, вы меня просветите, когда закончите дело?

— Если такое будет возможно, то обещаю, что вы станете первым из газетчиков, который узнает об этом. До свидания!

— Желаю удачи,- ответил Герон, провожая гостя до двери.

Когда за гостем закрылась дверь, Герон прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Пружина, которая сжалась внутри, казалось, вот-вот вырвется наружу.

"Интересно, заметил ли сыщик моё напряжение?- подумал он.- Хотя, когда человека в чём-то подозревают, он не может относиться к этому совершенно спокойно. Надо что-нибудь выпить и покрепче".

Журналист прошёл в столовую, налил большую рюмку коньяка и выпил её одним большим и резким глотком. Если он подозреваемый, то сейчас, конечно, находится под наблюдением. Надо быть осторожнее с телефонными разговорами и не появляться в тех местах, которые его могут в чём-то скомпрометировать. Некоторые из его знакомых будут не в восторге от общения с полицией.

 Алкоголь медленно распространялся  по телу, согревая всё внутри. Герон почувствовал, что напряжение стало ослабевать. Налив ещё полрюмки, он вышел в гостиную. Надо расслабиться, спокойно всё проанализировать и выработать план действия.

Журналист поставил рюмку на столик, сел в кресло и начал рассуждать.

Борк — неофициальный детектив. Это означало, что он хоть и числится в аппарате полицейского управления, но работает отдельно от него, напрямую со своим клиентом. Жалование такой сотрудник не получает. Заработок детектива полностью зависит от тех людей, которые его нанимают. Но повышение в звании и пенсию по старости управление сыщику всё равно обеспечивает. Если клиент не возражает, то раскрытое дело передаётся в управление, повышая тем самым,  рейтинг и пенсию сотрудника.

 Таких детективов нанимают в основном богатые люди, которые не хотят афишировать свою личную жизнь.  Но если это было убийство, то и свидетели и сыщик просто обязаны были сообщить в полицию.  И тогда расследование поручили бы одному из отделов управления. Правда Герон знал несколько дел, когда полиция сама нанимала детектива. Это происходило в том случае, если нужно было исключить утечку информации. Или по указанию сверху, то есть от правительства.

Герон медленно допил коньяк и цокнул языком.

"А ведь это может быть очень громким делом. Совать туда нос — всё равно, что лезть в осиное гнездо. Первым делом надо определить насколько плотно я сижу под колпаком. Не оставил ли мне этот жук какого-нибудь "жучка"?

Усмехнувшись, он огляделся, пытаясь определить то место, где сыщик мог бы установить "жучок". Борк стоял у комода, и хотя это ни о чём ещё не говорило, Герон решил начать именно с этого места.

Подёргав за ручки выдвижных ящиков, журналист чуть не расхохотался.  Оказалось, что все ящики закрыты на ключ. Комод был заперт, как банковский сейф.

"Вчера была суббота",- вспомнил он.

Один раз в неделю, именно в субботу в квартиру журналиста приходила уборщица. Женщина настолько дотошная и педантичная в уборке, что это больше походило на манию. Она доставала грязь из таких мест, в какие обычный человек никогда в жизни не догадается заглянуть. Закончив работу, работница закрывала на ключ всё, что только можно было закрыть. Выключала все электроприборы, оставляя лишь холодильник и кондиционер ("когда-нибудь она отключит всё"— подшучивал над ней Герон), перекрывала газ и только после этого уходила.

"Зачем я буду его искать?- подумал он.- Лучше уж подожду до следующей субботы. Даже если "жук" здесь есть, то доживёт лишь до очередной зачистки".

Скользнув взглядом по цветам и статуэтке, что стояли на комоде, журналист сделал шаг в сторону и вдруг резко остановился, словно упёрся лбом в стену. Внутри снова что-то сжалось, а в висках застучали удары пульса. Он повернулся к статуэтке и стал смотреть на неё широко раскрытыми глазами.

Сомнений быть не могло — вчерашний человек в капюшоне точно так же держал руки, и на голове у него был не ремешок, а скорее обруч, как у мужчины на комоде. Значит, это — не фантазия скульптора. Это — реальность, и человек на улице — не галлюцинация. Но почему его не было на фотографии?

"Нужно срочно идти в редакцию, взять плёнку и самому отпечатать снимки. Заодно побеседую с редактором и Эдди.  Они ведь тоже общались с детективом. Пойду пешком,- решил Герон.- Может быть, удастся узнать, не прицепил ли мне сыщик "хвост?"