За все в мире улыбки и слёзы, мне бросают на сцену цветы

            За все в мире улыбки и слёзы, мне бросают на сцену цветы…

        Так, как автор решил озаглавить свою статью, звучат слова из известной песни, в исполнении певицы Татьяны Ивановны Булановой, творчество которой запоминается многим своим особым лиризмом, душевной откровенностью, искренностью. В Интернете её поклонники создали значительное количество сайтов, посвящённых этой певице. В этом аспекте, не много российских эстрадных звёзд удостоилось такой любви и внимания своих почитателей (как тонкий психолог, сама Татьяна Ивановна, чётко дифференцирует так называемых «фанатов», и поклонников её творчества).

        Дать объективную оценку творчества того или иного художника, писателя, певца или музыканта, порою бывает очень сложно. До сих пор идут активные баталии среди литературных критиков по поводу известного писателя Пауло Коэльо, автора нашумевших романов «Алхимик», «Вероника решает умереть» и др. Одни считают его гениальным продолжателем  традиций Латинской литературы, другие полагают, что его огромный успех – дело искусственное (благодаря технологиям раскрутки) и временное. Однако, как бы там ни было, любой литературный или музыкальный критик, давая оценку тому или иному персонажу, стремится использовать в своей аргументации объективные критерии, которые сформировались в эстетике и искусствоведении.

        Конечно, при этом приходится учитывать, что в целом эстетика и искусствоведение, критика, как гуманитарные дисциплины, находятся в развитии, формируют критерии научности, специфичные для гуманитарных дисциплин. И в этой связи, заметно присутствие значительного субъективного момента. Однако, по крайней мере, в западном искусствоведении, давно существовали тенденции создания таких моделей оценки, которые бы включали системный подход. Такие проекты, как, например, западного литературоведа Нортропа Фрая, всегда тяготели к так называемому структурализму, т.е. такому течению в гуманитарных науках, которое стремится создать научный (точный) базис в науках о человеке. В таком контексте, структурализму противоположен - экзистенциализм, т.е. направление, утверждающее приоритет человеческой свободы и уникальности, непознаваемой для научных методов анализа. Учёт этих обеих тенденций, как взаимодополняющих, позволяет создать базу, для целостного анализа и оценки. Подход, разработанный швейцарским психотерапевтом Карлом Густавом Юнгом (1875-1961), как раз тяготел и к структурализму, и к экзистенциализму.

        Как отмечает М.Н.Афасижев в книге «Западные концепции художественного творчества» (М.: «Высшая школа», 1990, 176 с.): «Одним из самых популярных в буржуазной эстетике в настоящее время является то направление фрейдизма, которое связано с именем одного из бывших учеников и соратников Фрейда – швейцарского психиатра К. Юнга, создавшего свой вариант психоанализа – «глубинную психологию» (стр. 71). Несмотря на элементы «социалистической идеологии», содержащиеся у автора названной книги, в целом, его оценка значимости юнгианской психологии для западной эстетической мысли, остаётся верной. Под значительным влиянием идей Карла Юнга, находились (или находятся), такие влиятельные писатели, как Герман Гессе (Нобелевский лауреат в области литературы), Томас Манн (Нобелевский лауреат в области литературы), Пауло Коэльо, Стивен Кинг; литературный критик Нортроп Фрай и другие. Естественно, что теперь не существует деления на западную и «нашу» эстетику и критику, и мы можем активно использовать все достижения мировой эстетической и научной мысли.

        Критика же, т.е. систематически обоснованная оценка художественного творчества и произведений искусства, хотя прямо может и не влиять на самого автора и оценку его творчества почитателями, но выполняет важнейшую функцию ассимиляции произведений искусства в общую культуру вообще. Без критики искусство оказывается оторванным от процесса исторического развития.

        Автор данной статьи уже более десяти лет назад использовал методологию юнгианской психологии в русле эстетической критики. Так, в местной (харьковской) прессе были опубликованы статьи о Сергее Есенине, Михаиле Лермонтове, Викторе Цое. Особо, в контексте данной статьи, хочется упомянуть об эстетической оценке творчества легенды русского рока – Виктора Цоя. Статья о нём, под названием «Легенда Виктора Цоя», была опубликована в газете «Слобода», 1995 г., №  44-46, а также в книге Р.П.Еслюка «Трепет души: стихи, проза, статьи»: Харьков, 1995, 305 с.).

        В статье «Легенда Виктора Цоя» я видел основную причину огромной популярности Цоя, в слиянии его личности, ставшей символом времени, с потребностью общества в переменах, потребностью в ломке старой системы ценностей (коллективной Персоны, выражаясь в терминах психологии Юнга). Манера Цоя противостоять авторитетам, скрытность, интровертированное богатство внутреннего мира, наполненного метафорическими поэтическими образами, всё это отражало противоположный Персоне архетип так называемой Тени, т.е. скрытого потенциала (подсознания). Его знаменитые строчки «Перемен! Перемен требуют наши сердца!», стали знаковыми для всего творчества Виктора Цоя. В эстетической критике очень важным часто оказывается способность уловить основную интенцию (направленность) творчества разбираемого персонажа, найти осевой, так сказать, лейтмотив его творчества, что задаёт необходимую точность художественного анализа. Во времена, когда ломалась старая, отжившая система, Виктор Цой, с его особым складом характера, музыкальной и поэтической одарённостью, оказался наилучшим образным выразителем скрытых потребностей молодёжи.  

        В раннем эстетически-критическом творчестве на базе юнгианского подхода, я скорее интуитивно улавливал необходимые «точные» критерии оценки. Однако, недавно, автор данной статьи, на основе юнгианского подхода, разработал новую психотерапевтическую систему – христианская интегративная психотерапия (этому посвящёны ряд книг, лекции, статьи и т.д.). Данная система поднимает на новый уровень учение об архетипах, и позволяет выявить многие, ранее скрытые закономерности. В переводе слово «архетип» означает некий первообраз. Проще говоря, архетип, это некая модель поведения, заданная изначально. Человек может развиваться в русле того, или иного архетипического сценария, или же совмещать сценарии, но он не может развиваться вне архетипического пространства.

        В последнее время, в среде читательниц женских, глянцевых журналов, стало очень популярным и модным интересоваться так называемыми богами и богинями, взятыми из юнгианской психологии. Эти боги и богини представляют собой сценарии поведения мужчин и женщин, архетипические первообразы, в рамках которых человек развивает те, или иные аспекты бога, или богини, наиболее ему близкие. Прообразом для описания этих ролей послужила греческая мифология. Естественно, слова «бог» и «богиня», есть просто метафорические названия ролей, и вовсе не предполагают каких-то языческих богов, которым следует поклоняться, как идолам, как реальным сущностям. В славянской культуре существуют те же самые «боги» и «богини», только называются они по-другому.   

        Новая модель юнгианской психологии затрагивает, и пространство эстетической мысли, литературной и музыкальной критики. С точки зрения автора данной статьи, на пространстве СНГ талант певицы Татьяны Булановой, является одним из наиболее сакральных (священных), связанных с воплощением глубинных образов на эстраде, выстраиванием пространства духовной связи между миром земным, и миром божественным, сокровенным. Чем более духовно богата и душевно развита личность, тем с большей полнотой она способна воплотить наиболее типичный для неё ролевой архетипический сценарий. Нельзя понять специфику творчества Татьяны Булановой, не обращаясь к анализу архетипических аспектов, присутствующих в её творчестве.

        Есть на современной российской эстраде певицы и певцы большего масштаба, как, скажем, Алла Борисовна Пугачёва, явившаяся во многом гениальной первооткрывательницей в разных областях эстрадной музыки, Иосиф Давидович Кобзон и др. Однако, Татьяна Буланова отличается несомненной творческой индивидуальной неповторимостью, своеобразием, своей особой манерой исполнения, вызывающей глубокий резонанс, своим стилем в подаче себя, как артистки (что тоже влияет на создание сценического образа), присутствием специфической тематики песен и т.д. В этом смысле её можно считать несомненным классиком жанра популярной музыки. Я бы сказал, что она занимает в современной российской эстраде особую нишу, где не имеет себе равных. Эта ниша – женский лиризм, откровенность тонкого душевного мира. В этом смысле, на мой взгляд, только покойная легендарная певица Анна Герман могла сравниться с ней в плане передачи в песнях тонкости и глубины женского внутреннего мира (хотя в плане голоса эти певицы совершенно разные, также, у Булановой, иногда бывают ошибки в плане вокала, порою неточное заполнение полутонов).

        В недавно изданной книге Татьяны Булановой «Территория женщины» (М.: Изд. Оксаны Робски, 2007, 256 с.), пишется следующее: «Как-то в одном известном журнале я прочла интервью с Борисом Гребенщиковым. Его спросили: «Что для Вас настоящая русская музыка?» И он ответил: «Это ранняя Таня Буланова». Не знаю, может, это враньё, но журнал вроде бы серьёзный. Для меня это было неожиданно, и приятно» (стр. 203).

        По всей видимости, это и в самом деле, правда, если вспомнить о наградах, которые получила певица. Перечислю только основные: В 1991-м году – Гран-при фестиваля «Шлягер-91» (песня «Не плачь»); в 1992-м – Национальная музыкальная премия «Овация» - «Дебют года»; в 1994-м – звание «Лучшая певица года» в Хит-параде «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец»; в 1996-м - звание «Лучшая певица года» в Хит-параде «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец»; в 1997-м – премия журнала «Алла» за самую неожиданную смену имиджа; в 2002-м – приз «Серебряный диск», телеканала ТВЦ; в 2003-м – Юбилейный Диплом Зала славы «Звуковой дорожки»; памятный Приз телевизионного фестиваля им. К.И.Шульженко «за вклад в развитие отечественной песни»; в 2004-м - присвоение звания «Заслуженный артист Российской Федерации».

        В то же время, к сожалению, некоторые люди, связанные с эстрадными кругами, считают творчество Татьяны Булановой, чем-то не интересным, грубо говоря, «попсой голимой». Однако вряд ли это верная оценка такой самобытной, серьёзной и творчески выразительной исполнительницы. Как написали в рекламе одного из ранних альбомов певицы: «Те, кто хоть раз услышат этот голос, уже не забудут его и не спутают никогда с другими. По-детски трогательный, по-женски притягательный, нежный и властный одновременно, загадочный как сам Город, с которым он неразделим. Голос солистки группы «Летний сад» Тани Булановой из Санкт-Петербурга».

        Конечно, творчество любого писателя, художника, певца, неоднозначно. У одного и того же творческого человека есть произведения сильные, очень сильные, гениальные, а есть слабые, откровенно слабые, или даже бездарные. Лев Никулин запомнил любопытное суждение Владимира Маяковского о Блоке (которого Маяковский очень высоко ценил). После публичного прочтения Блоком поэмы «Возмездие», Никулин и Маяковский встретились на другой день за обедом, в столовой на Большой Дмитровке. После первых фраз по поводу поэмы, как отмечал Никулин, Маяковский взял карандаш и начертил на бумажной салфетке две колонки цифр, а затем он их разделил вертикальной чертой. Показывая на цифры, он сказал: «У меня из десяти стихов – пять хороших, три средних и два плохих. У Блока из десяти стихотворений – восемь плохих и два хороших, но таких хороших мне, пожалуй, не написать» (Никулин Л. Годы нашей жизни. Воспоминания и портреты. М.: Московский рабочий, 1966, стр. 130).  

        Не все спетые Татьяной Булановой песни заслуживают того, чтобы их назвали шедеврами эстрадного творчества. Бывают (не восемь из десяти, конечно) посредственные, как в плане тематики, так и исполнения, откровенно слабые, не затрагивающие душу. Однако, по настоящему творческие удачи, в которых певица, можно сказать, находит «саму себя» в глубинной сопричастности роли, становятся хитами, настоящими шедеврами на все времена и глубоко трогают слушателей. Как отмечалось в рекламной информации, голос певицы: нежный и властный одновременно. Эта «властность» (в смысле, влияния на душу) идёт от искренности исполнения песен, глубокой сопричастности исполнению и самой по себе внутренней погружённости в стихию чувств.

        Архетип  Персефоны, ролевой сценарий Персефоны, характерный для Татьяны Булановой, предполагает особую искренность и открытость по отношению к миру. Персефона соответствует архетипу Внутреннего Ребёнка, а если сказать более широко, то этот ролевой сценарий предполагает несколько этапов, в которых отражается переход от детства к взрослости. И естественно, что Ребёнок открыт ко всему новому, но, одновременно, он раним, чувствителен, даже беззащитен. Конечно, принадлежность к сценарию Персефоны вовсе не означает «детскости» в прямом смысле этого слова. Это архетип женской инициации, т.е. взросления, становления, посвящения во взрослую жизнь.

         И никакой другой архетипический сценарий не может передать такой тонкости этических, душевных нюансов, как архетип Персефоны. Те, кто были в студии, когда записывала песни другая известная Персефона – Анна Герман, рассказывали, что когда она начинала петь, присутствующие порою не могли записывать, они были так глубоко тронуты её голосом, искренностью и глубиной, что не могли справиться со своими чувствами. Быть искренним, быть душевно чувствительным, часто означает соприкосновение с грубым и агрессивным, пугающим внешним миром, где много боли, зла, жестокости, предательства. И потому Персефона-Ребёнок (но также и богиня Подземного Мира Души) выражает боль своей тонкой души в слезах, которые, просветляют, очищают душу от всего злого, тёмного. На одном из сайтов поклонников Татьяны Ивановны Булановой (который называется «Татьяна Буланова в Украине»), в качестве эпиграфа даже выставлены такие слова: «Да, мой герой – это Таня Буланова, / С ней оживаю, рождаюсь я заново. / И ничего здесь не вижу я странного, / В том, что я плачу, как Таня Буланова…».

        Здесь открывается то вертикальное измерение Высшего смысла, которое ведёт к Богу. Вот что написала в письме ко мне одна знакомая (по профессии психолог), о тех моментах, когда ей бывает тяжело: «В такие моменты, я как маленький ребёнок (именно так в эти моменты я себя ощущаю), свернувшись клубочком, сижу в укромном местечке своей комнаты и наслаждаюсь тишиной, незримым ощущением Его присутствия. Эти минуты часто сопровождаются внутренним надрывом, плачем, криком души. Но это не та боль, которая лишает надежды, ломает мосты, это та боль, которая каким-то поразительным образом делает тебя ближе с Отцом, открывает все тайные уголки твоей души, она «лечит» от равнодушия… снимает маски…».

        Одна из самых лиричных и «по-персефонски» загадочных, хотя и малоизвестных песен Татьяны называется «Снег» (слова песни в сокращении):

                                 «Зимний вечер тих, за окнами темно.

Люди видят сны, чего в них только нет. Только мы с тобой всю ночь глядим в окно Там в который раз опять всё то же: Снег, с неба тёмного белый снег. На вопросы мои ответ. Каждый след засыпает снег. Мы с тобой погасили свет, А уснём, пусть приснится нам - снег».

                                                                               Музыка: И.Духовный,

                                                                               Слова: С.Патрушев.

        В этой песне очень удачно подобрана и музыка, слова. От лёгкого лиризма вначале, вводящего в грустно-спокойное настроение, совпадающее с первыми строками песни, эмоциональный накал музыки нарастает, и подчёркивается ударными. Загадочная «сцена» для развёртывания внутреннего образа души: зимний вечер, окно, а там… снег… Снег, как многомерный символ чистоты, идеала, надежды, и всего того, что каждый человек может вложить в него… Многократное подчёркивание слова «снег» создаёт особый эффект какой-то мистической тайны. Многомерность жизни, многомерность истории. Трагизм и радость, просветление. Что стоит за этими мистическими строчками?..

        Конечно, понятно, что дело, при этом, не только в самом по себе тексте песни, или  в музыке. Очень многое привносит именно исполнитель, привносит особую манеру исполнения, вкладывает в песню, что называется, свою душу. Только тогда рождается настоящее искусство. А как я уже писал выше, всю силу архетипического сценария может раскрыть только духовно и душевно богатый человек. Только такой человек способен проникнуть в тайну священного пространства настоящего искусства (священное, здесь понимается как религиозная глубина, освещённость Светом Бога).

        Этические качества Татьяны Булановой характеризуют её как человека высоких духовных стандартов. Вот, к примеру, цитата из книги «Территория женщины»: «Если знаю, что у нас скоро поезд, и мы можем опоздать, я просто не выхожу в зал, ведь у меня не хватит времени раздать автографы всем желающим. Я прекрасно понимаю: если я выйду и дам автографы десяти зрителям, а ещё двести останутся ни с чём – это будет выглядеть, по меньшей мере, некрасиво» (стр. 154). Также, если говорить о книге Татьяны Ивановны, то она очень интересная, раскрывающая певицу Буланову с ещё одной стороны, как тонкого психолога. Для неё очень важны гармоничные отношения с окружающими, она стремится избегать любых конфликтов. И в этом ей помогает её очень тонкая интуиция, способность замечать малейшие этические нюансы в людях.

        Несколько глав книги описывают отношения с бывшим мужем – Николаем Тагриным. Ходили разные слухи, с негативной стороны характеризующие причины развода. Однако книга разрушает любой негативный образ. Этически тонко Татьяна Ивановна описывает нюансы отношений с мужем, образные, поэтичные фразы передают глубину чувств: «Во время киевских гастролей я поняла, как больно пребывать в разлуке, как сдавливает горло тоска, как сжимает в свинцовые тиски одиночество…» (стр. 28). Тонко описывает постепенное угасание чувства: «В работе мы продолжали оставаться одним целым, а в обычной жизни постепенно становились чужими людьми» (стр. 30). При разводе они обошлись без ссор, и остались друзьями. И это тоже характеризует Буланову, как человека. Об отношениях с новым мужем – Владиславом Радимовым, она пишет: «…меня совершенно не раздражает то, что раздражало во Владе его первую жену. Наверное, это и есть совместимость» (стр. 59).

        Что же касается тематики песен Татьяны Булановой, то её образно можно назвать «юнгианцем». Она часто обращается к миру сновидений («Ты приснился», «Мой сон» и др.), к мифологии («Много - не мало», «Иванов день», «Стая» и др.), к тематике загадочного («Снег», «Загадка-осень», «Бегущая по волнам», «Ангел» и др.). Т.е. обращается ко всему тому, что характерно для психологии Юнга: коллективное бессознательное, мифы, сны, символы, синхронные явления.  

        В альбоме «Стая» (1999 г.) Татьяна Буланова попробовала себя в новом имидже, экспериментировала с роком. Как она потом рассказывала в интервью, после этого альбома у неё была длительная депрессия. Однако, альбом «Стая», на мой взгляд, является одним из наиболее интересных в её творчестве (хотя есть у неё альбомы  в целом с большим душевным лиризмом). В основной песне - «Стая», исполнительница перевоплощается в убегающего от охотников волка (во всяком случае, таковы наиболее явные мифологические ассоциации). Очень ритмичная музыка, с активным использованием ударных, проникновенные интонации певицы, активно вжившейся в роль, не оставляют равнодушными слушателей. Песня, в самом деле «холодит кровь» архаичными образами борьбы, охоты, бегства.  

        Собственно, образ волка в традиции русской, славянской культуры, наделён в определённом смысле сакральным (мистическим) значением, архетипической глубиной. В славянской культуре волк – одно из наиболее мифологизированных животных. Основное в символике народных представлений – принадлежность к «чужому» миру. В этом смысле, он чужд, враждебен, страшен, опасен. С другой же стороны, волк есть символ мира природы, из которого вышел человек. И потому волки в коллективной мифологии часто служили мостиками к символической трансформации. Образ волка часто использовался на свадебных церемониях восточных славян.

        Персефона, как архетип, часто выступала в роли богини трансформации в коллективных ритуалах и мифах, и в этом плане она объединялась с богом экстаза, страсти и трансформации Дионисом. Почти весь альбом «Стая» как раз наполнен экстатически-страстными, экзистенциально-дионисийскими мотивами, где вопросы жизни и смерти, судьбы, ставятся во всей остроте. В песне «Иванов день» звучит активная, динамичная музыка, очень похожая на бой шаманских барабанов, о которых даже говорят, что они звучат, как стук «сердца земли». Эта песня вводит в образы языческих славянских мистерий. 

        Некоторые песни альбома звучат несколько необычно, слишком «экспериментально» (что отмечала сама певица), а вот первая песня - «Много - не мало» звучит очень «по-булановски», лирично, душевно, с большой искренностью и душевной открытостью, с множеством этических интонаций и акцентов, так поражающих в архетипе Персефоны.         Мелодичная музыка хорошо сочетается с мягким голосом певицы, передающим множеством тонких смысловых нюансов. Первые строчки песни задают образы широкого пространства (символа «пространства души»), пространства душевного переживания. В одном месте песни певица признаётся, что выступает в роли некоего символического, творческого генератора всех в мире улыбок и слёз (образ Анимы-Мунди – Души Мира): «За все в мире улыбки и слезы, / Мне бросают на сцену цветы». И это типично по-славянски – переживать обо всех, близко к сердцу принимать всё, что происходит в мире, воспевать доброту, искренность, любовь, верность, веру.            В своих многотомных «Лекциях по эстетике» немецкий философ Гегель впервые активно заговорил о том, что абсолютная эстетическая идея выражается в конкретных национальных формах, выражается только через национальную культуру. Вспомним, к примеру, великого немецкого писателя Томаса Манна. Его первый крупный роман «Будденброки», поднявший немецкую литературу на новый уровень, был до предела, если можно так сказать, национальным, однако, вскоре его начинают переводить на множество языков и он становится достоянием всего человечества.         Тематика песен Булановой имеет значительные параллели с образами классической русской поэзии – Александр Блок, Сергей Есенин, Анна Ахматова («Муза Плача», по выражению Цветаевой), Фёдор Тютчев, Афанасий Фет. В отношении Блока, прежде всего параллель можно провести с его классическим стихотворением «Русь», начало которого звучит так: «Ты и во сне необычайна, / Твоей одежды не коснусь, / Дремлю, и за дремотой тайна, / И в тайне ты, почиешь, Русь». Практически «по-есенински» звучит её песня «Золотая пора», позволяющая вспомнить знаменитые строки великого русского поэта: «Увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым». Цитаты из песни: «Нет, её не купишь за золото, золото, золото... Нет ничего желанней, чем молодость, молодость, молодость...».         Создатель интересного метода психотерапии – терапии творческим самовыражением, замечательный современный российский психотерапевт Марк Евгеньевич Бурно, отмечает, что большинство пациентов принимают его метод, как что-то своё, родное, национальное. Не метод, или методика, а настоящая нравственная школа жизни, - такова основная идея метода, если сказать одной фразой. Здесь абсолютная детская нестандартность (Гефест, мужской аналог архетипа Ребёнка, очень значимого для России), открытость навстречу мудрости, глубина внутреннего поиска, и творческая непостижимость, загадочность. В методе ТТС человек творчески постигает самого себя через всё богатство культуры и приобщается к нравственному опыту человечества.         Авторитетные авторы полагают, что три этноса – русский, украинский, белорусский, составляют особое духовное единство, основу славянского суперэтноса, который будет в 21-м веке основным носителем духовности в мире. А как считал отец Александр Мень, вера в Высший смысл Вселенной, является стержнем, который придаёт единство любой культуре, любому обществу. Таким людям, как Татьяна Ивановна Буланова, принадлежит особая роль в возрождении духовной культуры. Мистицизм многих её песен открывает для восприятия пространство иного мира, священное, религиозное измерение бытия. Несомненная внутренняя чистота и этическая духовная сила певицы, способствуют тому звучанию её песен, которое уходит в мистическую глубину божественного. Архетип Внутреннего Ребёнка позволяет каждому из нас вспомнить, что все мы – Дети Единого, Который пришёл на Встречу с Нами две тысячи лет назад!..                                                                                                29.02.2008.                                                                                                                                                                        Руслан Еслюк,                                        Руководитель частного «Научно-просветительского Центра «Христианская интегративная психотерапия имени отца А.Меня», член совета Всеукраинской межрелигиозной организации – Центр духовности «Згода» (согласие). Официальный сайт ЧП «НПЦ» «ХИПИО А.Меня» по адресу: http://www.christiannewage.ru/ .