Терроризм В России Встречается С Ксенофобией

Если текущие демографические тенденции продолжатся в следующей половине столетия, то мусульмане составят значительную часть, возможно даже большинство населения России; действительно, в Москве в настоящее время больше мусульманских жителей, чем в любом другом европейском городе. И в отличие от тех, кто живет в Амстердаме или Париже, большинство мусульман Москвы - граждане, не иммигранты — продукты экспансии Российской империи на юг 19-ого столетия. В ближайшие десятилетия мусульманские народы из Северных областей Кавказа и Волги России, вместе с мигрантами из соседней Средней Азии и Азербайджана, продолжат оттеснять славянское ядро России и изменять самоидентификацию страны.

Эти сдвиги создают новые проблемы для стабильности России. В декабре прошлого года, после убийства этнического русского в Москве, предположительно человеком с Северного Кавказа, толпы скандирующей молодежи вышли на улицы, подняв руки в нацистском приветствии. "Москва для москвичей", можно было прочитать на граффити. Фотографии и видео показали, других молодых людей - избитых, окровавленных и темноволосых - скорчившихся за тонкими фалангами полиции.

У России есть неоспоримые проблемы с терроризмом, исходящие из его беспокойного Северного Кавказа, региона, демонстрирующего авторитарную политику и растущий исламистский мятеж. Но у нее также проблемы с ксенофобией. Толпы ксенофобов, нападающие на мусульманское меньшинство в столице и других крупных городах, могут сделать террористические нападения поводом для дополнительного кровопролития. Эта смертельная борьба по принципу око за око угрожает, особенно в контексте экономического кризиса, разжечь этнические и религиозные конфликты, расширяя все более видимые в России силы ультранационалистов.

Люди, ставшие мишенью в насильственных эпизодах, иллюстрируемых декабрьскими демонстрациями в Москве, в основном с Северного Кавказа, горной области тянущейся вдоль южной границы России с Грузией и Азербайджаном. После двух войн в Чечне, мятеж распространился на весь регион. Это, наряду с бедностью, безработицей и арестами молодых людей службой государственной безопасности, стимулировало отток населения из региона с 1990 года.

Чем более хаотичным становится Северный Кавказ, тем больше исход людей в Москву, Санкт-Петербурге и другие города, и в свою очередь, больше вероятность насилия между крайне правыми хулиганами и российскими мусульманами.

Лидеры России понимают ставки. Президент России Дмитрий Медведев назвал Северный Кавказ наибольшей внутренней проблемой своей страны. После беспорядков декабря он осудил фанатиков, сеющих беспорядок. Кроме того, премьер-министр Владимир Путин предостерег против экстремизма всех видов.
Москва также попыталась стабилизировать Северный Кавказ. Она увеличила инвестиции в Чечню, пытаясь восстановить республику после ослабления там повстанцев. Тем не менее, другие республики Северного Кавказа - неизвестные места, такие как Дагестан и Кабардино-Балкария - по-прежнему прозябают в нищете и безработице. Кремль пытается подкупить влиятельных людей в регионе, надеясь, сильные местные лидеры смогут поддерживать порядок и бороться с подозреваемыми в мятеже.

Но это не вид радикальных реформ, которые необходимы. И неразборчивые облавы, развернутые против мусульманских мужчин в регионе, заставили еще больше молодых людей покинуть его или присоединиться к отрядам мятежников.

В то же время, антимигрантские шовинисты в крупных городах дальше на север сделали жизнь еще более невыносимой для тех, кто бежал с Северного Кавказа. Политики подливают масла в огонь изображая всех мусульманских мигрантов как преступников и чужаков. И русские СМИ, как правило, осуждают хаос, игнорируя при этом жертв - если только они не являются этническими русскими.

Россия видела все это раньше. Извержения насилия в отношении соседей, которые также воспринимались как коварные посторонние были отмечены в России начале 20 века. Антиеврейские погромы в тогда русских городах, таких как Кишинев и Одесса атаковали одну из самых ярких общин российской империи. Но они также повредили России: за счет увеличения эмиграции, получения пятна на международной репутации страны и создание методов насилия в отношении евреев, которые были использованы во время большевистской революции и гражданской войны в России.

Тогда, как и сейчас, головорезы были крошечной частью населения. Ни сегодняшние экстремистские националисты, ни исламистские террористы не являются представительными для сообществ, от имени которых, как они утверждают, они говорят — акцент, который Медведев изо всех сил старался подчеркнуть, похвалив Ислам как жизненно важную часть российской истории,.
Это - тонкая линия, по которой должно идти российское правительство. Отвечая на терроризм правительство должно делать все возможное, чтобы отделить террористов от остальной части многочисленного мусульманского сообщества России. Использование Медведевым термина "погром", чтобы описать беспорядки в прошлом декабре является шагом в правильном направлении. Без таких четких сигналов из Москвы мусульмане в и из Северного Кавказа — те, кто, в конце концов, были главными пострадавшими от исламистского терроризма в течение многих лет — зададутся вопросом, является ли страна, которую они теперь называют домом, достаточно большой, чтобы вместить их.

Взрывы в Аэропорту Домодедово указывают на потребность в лучшей разведке и охране, чтобы защитить всех граждан России. Службы безопасности России, часто неповоротливые и неэффективные, одержали некоторые замечательные успехи против повстанцев, и атака на аэропорт будет еще одной возможностью пересмотреть результаты государственных институтов. Но большей проблемой для российских граждан и их правительства примириться с будущим, в котором мусульманская периферия уже не такая периферическая.

Чарльз Кинг, профессор Джорджтаунского университета и автор книги "Одесса:. Дух времени и смерть в Городе Мечты". Раджан Менон является профессором политических наук в Городском колледже Нью-Йорка / Городском университете Нью-Йорка и автор книги "Конец альянсов".