Малый Бизнес, Кому Он Нужен?

Казалось бы, он нужен всем. Даже сейчас на это дело многие люди смотрят достаточно оптимистично. Не смотря на двадцать лет почти непрерывных разочарований, есть еще такие люди, которые не прочь открыть свой маленький магазинчик, ковыряться не особо напрягаясь в своей маленькой мастерской, работая только на себя и не на кого более. А своя небольшая ферма! Это же прелесть, можно сказать, основа государства. Каждый сам себе начальник, никто, вроде бы, никого не угнетает, каждый работает сам на себя и получает по результатам своего труда. Некогда о таком обществе мечтали анархисты в республике Гуляйполе. Правда, Нестор Иванович не знал, как обойтись в своем государстве без крупного бизнеса, то есть без производства. Кустари не могли обеспечить всем необходимым его армию, да и самих себя. В казачьих войсках, которые, в сущности, были теми же анархическими государствами, так же начались разного рода нехватки, которые в итоге и позволили большевикам подчинить своей диктатуре эти территории. Впрочем, после времен военного коммунизма, начался НЭП. То есть экономическая политика, которая поощряла мелкое предпринимательство. Лучше мелкое, чем вообще никакого, решили большевики, у которых не было средств моментально наладить производство всего того, на что был спрос в их государстве. Однако не долгой оказалась песня мелких единоличников в стране советов. Еще до раскулачивания и насильственной коллективизации начался процесс их вымирания. Чтобы выжить единоличникам приходилось объединяться в кооперативы, а тем, чтобы выжить, необходимо было расти, отвоевывать рынки. И в итоге они оставались один на один с госпредприятиями, конкурировать с которыми просто вредно для здоровья. Те, кто стоял у руля этих трестов, крупных кооперативов, частных предприятий, были уже не единоличники, работающие сами на себя, а самые настоящие буржуи, эксплуататоры, враги революции. С ними резво расправились, сделав их добро действительно народным, то есть государственным. Во времена НЭПа наряду с частными хозяйствами бурно развивались и госпредприятия. Фактически, с мелких частников брали налог, чтобы истратить его на развитие конкурирующего с ним госпредприятия. Если же частник выигрывал в этой неравной схватке, то только себе на беду.

После всего вышеизложенного возникает логический вопрос о том, почему большевики все же пошли на политику национализации, которая вызвала такое возмущение у населения. Почему даже анархисты во время гражданской войны в Испании отступили от своих первоначальных принципов, и решили национализировать, как промышленность, так и сельское хозяйство? Казалось бы, ухватистые мужики могли бы обеспечивать страну хлебом, картофелем и прочими продуктами, выплачивая налоги государству, у которого в таком случае было бы меньше забот и хлопот с колхозами. В советское время историки не любили вспоминать продразверстку, а после её вспомнили, но связывали её исключительно с режимом большевиков. Однако появилась она еще при царе, во времена Первой Мировой Войны. В военное время хлеборобов стало меньше, зато увеличилась армия, которая не сеет и не жнет, да еще ввели сухой закон, который поднял цену на водку и спирт, продававшиеся нелегально. Перед многими крестьянами возник соблазн, продать свой хлеб дороже, немного его попридержав или же сделав из зерна самогон, продать его из-под полы. Для многих это был уже не соблазн, а суровая необходимость. Война и не думает кончаться, не сегодня, так завтра заберут кормильцев в армию, потому лучше продать плоды своего труда позже, но зато дороже. Острой необходимости ни в чем крестьяне в то время не испытывали, ибо жили практически натуральными хозяйствами. В общем, придерживать свои продукты они полгода могли запросто.  Разумеется, что подобное поведение вызвало рост цен на продовольствие, инфляцию, которая и без того начала набирать обороты благодаря вражескому фальшимонетчеству, которое имело место быть практически во время всех войн. Сначала правительство попыталось убедить крестьян прекратить действовать подобным образом, рассчитывая на их сознательность. Крестьяне же, прежде всего, пеклись об интересах своей семьи, потому слушали и продолжали в том же духе. Тогда и появились первые отряды продразверстки. Надо же было как-то ликвидировать дефицит товара первой необходимости, который стремительно дорожал, а вслед за ним поднимались цены и на все остальное. Из этого следует вывод отнюдь не в пользу малых крестьянских хозяйств в тылу, с которыми еще можно вести войну, если она где-то далеко или она победоносная и длиться недолго. Если же война затянулась, а страна находится в экономической блокаде, то опираться на мелкие хозяйства, трудно.

Но вернемся в ту же Латвию в начале девяностых годов прошлого столетия! Войны тогда не было, зато было много желающих стать единоличниками и на селе, и в городе. Все условия для этого были, но дело как-то не пошло. Если, что у кого и получилось то только благодаря тому, что удалось еще на сбережения советских времен приватизировать дешевую землю, купить дешевую подержанную технику. Все же волна импортной продукции снесла все потуги мелких предпринимателей,  которым для успешной конкуренции нужны были кредиты для покупки современной техники, строительства, им нужно было учиться работать по новым технологиям. Так же они нуждались в более дешевых энергоносителях, чем у их зарубежных конкурентов. Да, они могли успешно конкурировать с советскими государственными предприятиями, ресурсами которых часто пользовались. Конкурировать же с ТНК ми было совсем не по плечу. Получалось, что правительству Латвии отечественные мелкие предприниматели не приносили налоги, а напротив постоянно требовали у него субсидий на развитие. На то, чтобы создать мелким предпринимателям тепличные условия для выживания у правительства Латвии просто не было денег. Всё, что можно было посоветовать мелким предпринимателям в той ситуации – это объединяться в крупные хозяйства, которым выжить легче. Однако и этого не произошло. Мелкие предприниматели предпочли разоряться поодиночке, нежели попытаться выжить вместе. Из всего этого следует то, что государству выгоднее иметь дело с несколькими крупными производителями, нежели с множеством мелких.

Теперь же зададимся вопросом о том, что привлекательнее для трудящегося человека – быть фермером, лавочником или кустарем или же работать на большом предприятии? Работая на большом предприятии, человек получает стабильную зарплату и социальные гарантии, то есть, если он заблеет или состариться работодатель или же государство будет его содержать. Единоличник сам должен позаботиться о своей пенсии и организовать работу некоего заместителя, если заболеет. Он сам оплачивает все свои неудачи. Он не располагает капиталом для того, чтобы покупать новую технику, нанимать рабочих, если его товар вдруг начинает пользоваться широким спросом. Любые требования к повышению качества или же наличию на предприятии очистных сооружений болью отдаются в голове предпринимателя. Все это он воспринимает, как очередной побор со стороны государства, а не его желание повысить качество отечественных товаров или улучшить экологию страны. К примеру, в некоторых развитых странах проведение сварочных работ запрещено без наличия вытяжки с соответствующими фильтрами. А теперь представим, что латвийское правительство ввело такие нормы во времена, когда в стране было множество маленьких фирм, у которых из имущества был только сварочный аппарат, пикап, да пару дрелей с шлифовальными машинками. Покупка нового импортного устройства существенно ударит по бюджету такой маленькой фирмы и без кредита тут не обойтись. Так же грабежом покажутся и местным фермерам требования заказчиков к качеству, количеству и срокам поставки продукции. Какой там химический анализ? Тот же сорт! Как это не тот? А то, что на пять тонн меньше, так это я не мог предвидеть, что родная земля не уродит! А еще не успел я на старом тракторе убрать, подмерзла слегка. А вам и этого хватит! Как это совсем не берете? Куда мне все это теперь девать? Мне же проценты по кредитам платить надо! Батракам за работу, кто заплатит? Я еще за топливо и ремонт должен! Не губите! Возьмите то, что получилось! Авось сгодится. Дожди же всю осень шли, не повезло мне просто! А еще заболел в страдную пору, как на грех! Производитель совсем не желает губить славного фермера, но он подписал с торговцами договоры о своевременных поставках своего продукта, уже вложил серьезные средства в его рекламу, а тут такое. Приходится ему по всему свету лихорадочно искать именно то, что его интересует в нужном ему количестве, иначе он понесет большие убытки.

Так же  и владелец маленького кафе не хочет, чтобы его губил санитарный инспектор, который предъявляет к его детищу определенные требования. Ну, нет пока у владельца кафе денег, чтобы оборудовать в нем туалет, не может он держать на окладе профессионального повара, потому еду готовит и убирает одновременно его жена. Она моет полы, а потом, слегка сполоснув руки в тазике, идет готовить карбонад, который заказывают раз в день. Что ему делать? Не влезать же в кредит, чтобы отремонтировать арендуемое помещение, чтобы потом отдавать большую часть прибыли на возвращение долга и процентов банку. Ведь еще неизвестно, как пойдут дела, потянуться ли в это кафе посетители. Зачем рисковать преждевременно?

Далее можно посмотреть на малый бизнес с точки зрения наемных рабочих. Все же не каждого посещают идеи, не каждый готов рисковать и всегда находятся те, кто предпочитает работать на кого-то. Да и мелким предпринимателям не всегда удается обойтись без помощников. Хорошо, если у них есть большая и дружная семья, которая разделит их устремления и будет тянуть это лямку вместе с ними. По статистике именно малые предприятия предпочитают выплачивать работникам зарплаты в конвертах. И тут дело не в личных качествах этих работодателей, а в суровой на то необходимости. Им просто не свести концы с концами без такого риска. Каждый, кто работал на мелкого предпринимателя, может вспомнить нерегулярность выплат зарплаты, ничем не ограниченный список обязанностей, ненормированный рабочий день, а иногда и требования к наемному работнику о наличии своего инструмента, рабочей одежды, а взамен только мизерная оплата. Естественной реакцией на такие условия со стороны наемных рабочих является воровство у хозяина всего, что плохо лежит. Иногда подобное явление входит в систему. Работодатель закрывает на это глаза, зато компенсирует это снижением зарплаты или её неуплатой вовсе. В таких случаях особенно в торговле, работник и работодатель откровенно делят прибыль между собой. В строительстве иногда деятельность предпринимателя сводится только к поиску объектов, и это длиться до тех пор, пока работники сами не начинают искать себе работу, избавившись от ненужного посредника, забирающего себе львиную долю.

Наконец, попробуем посмотреть на малый бизнес с точки зрения потребителя товаров и услуг. С кем лучше иметь дело, если идешь в магазин за продуктами, если решил сделать ремонт в квартире, отправился пообедать или же решил заказать мебель? Маленькие магазины не могут себе позволить большой ассортимент товаров, быстрое обслуживание, низкие цены на товары, компенсации недовольным покупателям, скидки, акции, консультантов, знающих продаваемые товары. Если какой-то покупатель отравится пирожком, который он купил в маленьком ларьке, то в лучшем случае он получит второй бесплатно. В худшем он сможет написать жалобу в инспекцию, а той будет очень сложно установить происхождение этих пирожков и продавались ли они вообще в этом маленьком магазине. Да и будет ли еще работать этот маленький магазинчик, пока на жалобу покупателя отреагирует инспекция и начнет разбирательство? Крупные же торговые сети более или менее заботятся о своей репутации, и ведут белую бухгалтерию, так что у отравившегося пирожком, купленным в супермаркете, больше шансов получить компенсацию.

Множество людей, решив сделать хороший ремонт по дешевке, обращается к вольным мастерам. Тут люди в основном ориентируются рекомендациями знакомых. Услышав расценки, заказчик остается доволен, правда, сроки его не радуют. Но что же делать, мастера эти все делают сами, их мало, потому, придется ждать. Под конец, когда мастера не укладываются в оговоренные сроки из-за множества непредвиденных обстоятельств, заказчик уже кривиться от качества ремонта. Но что же делать, не может же один человек быть и хорошим электриком, и штукатуром, и плотником, и сантехником, и маляром, и обойщиком, и штукатуром, да и вообще, это только четвертый его объект за всю практику, опыт не большой, а еще у него нет денег на все требующиеся инструменты. И куда обращаться, кому жаловаться, если обои отстали, краска облезла, унитаз потек? Можно, конечно, дать знакомым плохую рекомендацию этим мастерам, но они уже работают где-то в другом конце страны и сменили номера телефонов. Большие же фирмы более привязаны к месту, дорожат хорошими рекомендациями, они могут себе позволить приобрести инструменты на все случаи жизни, обязанности строго распределены между специалистами, которых руководство периодически отправляет на курсы повышения квалификации. У каждого рука набита в своем деле, которое они делают быстро и качественно. Да, денег на ремонт потребовалось гораздо больше, но кончился он гораздо быстрее и после него не надо сразу начинать новый.

Похожая ситуация и с точками общественного питания. В крупных сетях ресторанов всегда есть повара и официанты на замену, соблюдаются определенные технологии приготовления пищи, санитарные нормы, порядок работы. В маленькой забегаловке, можно долго ждать пока обслужат, потому, что заболевшему работнику не удалось найти замену, и получить что-то недожаренное или подгоревшее, потому, что повар все делает на глаз и нигде этому не учился и вообще – это не повар, а дочь владельца, решившая помочь отцу, пока повар улаживает свои проблемы. А что если отравившийся посетитель этого заведения все же добьется взыскания штрафа и инспекции? Это заведение просто закрывается, крохотная фирма прекращает свое существование, а её основатель открывает новое заведение под новой вывеской в другом конце города, куда дурная слава о нем не докатилась. И эта рокировка ему будет не так уж дорого стоить. Закрытие же крупной сети точек общепита, перемена вывесок и интерьера обойдется гораздо дороже, потому, им выгоднее следить за тем, чтобы никто не травился.

Те же самые фермеры, когда у них нет денег на технику, которая им нужна только несколько дней в году, решают, что им необходимо объединиться в одно хозяйство или хотя бы купить эту технику вскладчину и пользоваться ей совместно, а не брать у банка очередной кредит. После подобного объединения, они уже понимают, что не мешало бы для повышения эффективности труда распределить между собой обязанности, да, чтобы каждый выучился конкретному делу, как следует, на курсах, а не делал его методом народного тыка, ибо от качества работы каждого зависит успех общего дела. После разделения труда большая часть коллектива уже не хочет быть соучредителями и после работы заседать и голосовать, решая вопросы, в которых они мало чего понимают. Большей части коллектива уже хочется просто делать свое дело и получать за это деньги, а не дивиденды с акций, которые могут и обесцениться или подешеветь.

Однако латвийский опыт показал, что объединиться фермеры единоличники не пожелали или просто оказались неспособными между собой договориться и организоваться. Каждый захотел иметь все свое и хотел работать на свое усмотрение без всяких агрономов. Владельцы маленьких магазинчиков, мастерских, строительных бригад так же не пожелали объединять усилия и капитал. Да и на рост, на расширение мало кто из них претендовал. Большое дело – большие хлопоты, лучше оставаться маленьким и незаметным, чтобы спрятаться, если что случиться. Но большая рыба всегда пожирает малую, потому у того, кто не растет, судьба быть съеденным. Сельское хозяйство всей страны было вытеснено с местного рынка импортной продукцией произведенной крупными предприятиями, работающими в более благоприятных условиях, в которых и климат более подходящий, и рабочая сила дешевле, да и технологии более передовые. Маленькие магазинчики быстро закрылись, когда появились торговые сети, основанные большим иностранным капиталом. Сети общественного питания заменили множество разных маленьких кафе. После того, как кредитный пузырь лопнул, выжили только крупные строительные компании, а мелкие предприниматели отправились в качестве дешевой рабочей силы на Запад. Как и фермеры отправились туда же работать в качестве сезонников.

И все же, кому был нужен малый бизнес, если он все же был? Представьте, что вы управляете финансовой системой определенной страны, вернее одним из её крупнейших банков. Государство постоянно печатает облигации, которые вы превращаете в деньги и раздаете в качестве кредитов под проценты. Проценты по займу являются вашим хлебом, а займы тем крючком, на котором у вас сидит вся страна. И кто же будет брать больше кредитов – десять фермеров единоличников, каждому из которых нужен свой трактор, или десять объединившихся в крупное хозяйство крестьян, которым на десятерых хватит и двух? Крупные предприятия во всех отраслях скорее складывают в банки свою прибыль, нежели постоянно берут кредиты и платят по ним проценты. В таком случае уже не банки диктуют им свои условия, а они диктуют банкам свои и получают дивиденды от своих вкладов. Получается, что со стороны банков будет логичным не допускать объединения предприятий и глобализации, монополизации экономики. Как? Да очень просто – не кредитовать их, зато дать беспроцентные кредиты их конкурентам.

Теме не менее, не смотря на могущество финансистов, монополизация экономики все же имеет место быть. Почему? Остановить процесс образования монополий не под силу даже гениям финансовых манипуляций, но это не значит того, что им нельзя управлять и поставить его себе на службу.

Предположим, что в определенной стране образуется абсолютная монополия. Что дальше делать её руководству? Купить правительство? Драть за все три шкуры с населения и эксплуатировать его день и ночь? И чем это может кончиться? Тем, чем кончаются все тоталитарные режимы –  застой, появление подпольных конкурентов, коррупция и, наконец, революция. В общем, то, что произошло в СССР. Чтобы этого не произошло, монополисты начинают создавать конкурентов сами себе. Как? Да очень просто – через коммерческие банки кредитуют мелких предпринимателей, которые, конкурируя с монополией, выявляют её слабые места. В то же время, если кто-то из них сильно разойдется, то можно отозвать кредит, который он взял, а можно и просто нанять его на работу в монополию. С помощью подобной нехитрой схемы можно избавить любую страну от революций и тоталитаризма, который обычно кончается войной. Правда, при условии, что оборонный сектор промышленности будет решать экономические проблемы роста. А для существования оборонного сектора нужен враг, снаружи, а так же постоянные небольшие локальные войны, революции, нищета по соседству дабы все это скрадывало негативные для управления массами последствия кризиса перепроизводства.