Мать-Перемать Vs Офисный Планктон™

Тема деградации русского языка, мягко говоря, не нова. Эту тему очень любят академические тетки доисторического вида и аналогичные дядечки с хронически немытыми волосами. Порой эта тема приобретает оттенок беспощадной борьбы за нравственность, взмывая к вершинам поистине тошнотворного пафоса. Не счесть алмазов в каменных пещерах. И не счесть призывов очистить «великий и могучий» от блатного жаргона, матерной брани и иноязычных вкраплений.

Но мат, профессиональный жаргон следователей «уголовки» и молодежный слэнг с его фразами типа «ваще морево» - цветочки по сравнению с возникновением Офисного Новояза. Почему? Да вот почему. И матерные выражения, и блатной жаргон – плоть от плоти нашего языка. Как к ним не относись. И даже привычка бездумно вставлять в речь иноязычные обороты имеет свои корни. Вспомните литературу XIX века, все эти «манкировать» (пренебрегать) или «сделать куафюру» (прическу). Но Офисный Планктон делает страшное: он изобретает свой собственный Приличный Язык. Недовоспитанные дети имитируют речь взрослых.

Французский социолог Пьер Бурдье несколько лет назад выдвинул тезис о том, что «телевидение убивает связную речь». Этот тезис получил на наших местных просторах такое мощное подтверждение, что Бурдье в пору объявлять пророком. Понятно, что пулеметная скорость, с которой вынужден говорить Андрей Малахов просто не оставляет ему надежды осмыслить собственную речь. Но зачем повторять за ним эту фигню? Зачем копировать телевизор, ведь мы живые люди?! Или уже нет?

Психолог? Выпейте прозак и успокойтесь

…Ко мне в кабинет заходит приятная девушка нежных лет, в раскованном наряде, и, рассказывая мне, почему она не хочет выполнять свои обязанности, а собирается переложить их львиную долю на меня, на голубом глазу говорит: «Мы должны это сделать, потому что мы оба заинтересованы в этом, нам обоим это нужно». После этого, симпатичное офисное насекомое выглядит страшно довольным собой. Оно честно полагает, что после мантры «мы все» загипнотизированный бородатый мужик, сожравший на своем веку немало таких бабочек, слепо ринется «делать креатив».

Употребляемый ею «психологический прием, стопудово помогающий на переговорах» - это такая примитивная магия. Святая вера в то, что если вещи называть правильно, то они потеряют свои изначальные свойства. Буагагага! Лекарство тут, девочки, простое. Заведите щенка бультерьера, назовите его Пупсиком и нацепите ему розовый ошейничек с меховушкой, в стиле Пэрис Хилтон. Вот будет цирк, когда Пупсег откусит вам ногу. Упс. Неувязочка. Магия имеет свои границы. Хе хе. 

Святая вера в могущество психологии (плюс долгий отрыв отечественной психологической традиции от общемирового течения) привела к внедрению псевдо-психологических приемов в речь. И это полный кирдык, господа. Оставим на время бесплодные рассуждения о том, является ли психология наукой – ибо я свято уверен в том, что приверженность к крайним точкам зрения в этом вопросе носит не логический, но абсолютно религиозный характер и соответствующую аргументацию. Факт остается фактом: психологии, как это не противно, тоже надо учиться. Большинство же всевозможных менеджеров среднего звена – недоучки в этом вопросе, нахватавшиеся верхушек на дешевых курсах и прочитавшие ряд популярных брошюр «Как отобрать конфету у ребенка и сделать это тихо». Они загадили русский язык такими словесными конструкциями, что теперь страшно подумать о том, что творится у этих людей в голове. 

Реалити-шоу поставили точку в жутковатом процессе обессмысливания языка. «Я вся на эмоциях», - говорит юная героиня «Дома-2» и ничего. Никого не корчит от попыток перевести эту фразу на русский язык. Я как-то полдня пытался объяснить в своем блоге посетителю лет двадцати с небольшим, что его фразы скроены по марсианским лекалам. Он убедительно просил меня не употреблять матерных выражений, мотивируя свою просьбу следующим образом: «Я общаюсь с людьми, только если они перекрывают негатив от мата в разы». И этого призыва я решительно не смог понять. Мне стоило огромного труда объяснить птенцу русского МТВ, что правильное словоупотребление – пусть и с применением ненормативной лексики – важнее, чем убогие канцеляризмы офисного планктона. Типа «негатив» или «приверженность общим целям». 

«Сам я из бывших сэйлзов»

У наблюдательного человека симптоматичная популярность книги Сергея Минаева «Духless» не вызывает ни удивления, ни раздражения. Книга вышла, безусловно, плохая. Вторичная и безвкусная, как целлюлоза. Но это не беда. Таких много. Вершиной творчества г-на Минаева – в прошлом видного автора сетевого литературного кружка Удафф.Ком – можно считать его гениальнейший (я говорю абсолютно серьезно) текст про поколение 30-35-летних. «Мы проклубили по всей мазе». Но вот попытку развернуть этот текст, как zip-архив, в полноценную книгу, можно приравнять к попытке сформировать полноценное домашнее меню из одной лишь гречневой каши. Гречка – продукт замечательный, но жён за такую кулинарию обычно начинают таскать за косу. Так вот, возвращаясь к успеху «Тух…», простите, «Духлесса», надо понимать, что он в немалой степени обусловлен своей бессвязностью и кондовым, необработанным языком автора. Тем языком, которым вполне позволительно общаться в аське и… И, пожалуй, все. С точки зрения языка «Духлесс» - это гимн насекомым. Копирайтерам-недоучкам, пишущим гениальные стихи, типа «силитбэнк-антижир победит застывший жир» или «ваниш-розовыйцвет доверься ему и пятен нет».

Офисный планктон делает с языком то же, что «эффективные менеджеры» делают с культурой. В бизнесе успех зависит от своевременного тиражирования удачной идеи. В культуре – наоборот. Успех зависит от оригинальности. Офисный планктон сменил языковые приоритеты, исходя из требований русского бизнеса. Офисный слизняк ценит не яркость языка, а соответствие фраз некоему умозрительному лекалу. Выходит нечто похожее на язык комсомольцев на трибуне, только с еще меньшим словарным запасом.

Ругайте меня, кляните меня, но… Мат сегодня – это форма сопротивления нормального носителя русского языка волапюку офисных насекомых, чей мозг смертельно поражен готовыми языковыми формулами и не способен критически осмыслить реальность и описать ее обычными русскими словами. 

«Открытый проект»* в свою золотую пору, до того, как превратиться в беспомощную жвачку, обильно знакомил российского зрителя с непопулярными группами, беседуя с ними в приятном камерно-кухонном ключе. И что поразительно? Русская речь хохлятских исполнителей была на порядок вкусней и чище, чем беканье и меканье отечественных менестрелей. Я уж не говорю о том, что именно харьковская группа «5'nizza» показала русским рокерам их место. Ибо с ее появлением сразу стала очевидна цена философским беседам о том, что рок-н-ролл или фанк (рэггей – неважно, нужное подчеркнуть) нельзя петь на русском языке. Почему? Потому что для наших оранжевых братьев-хохлов русский язык – это все-таки язык культуры. А не средство делать бабло.

Всё перевернулось. Если раньше признаком провинциала считалась убогая речь, состоящая из матерных изысков, перемежаемых блатным жаргоном, то сейчас все иначе. Провинциал стесняется. И говорит по-русски. А вот полоумный мусор столичных окраин, с какого-то перепугу внезапно поверивший в свою исключительность, лишь благодаря наличию замызганной съемной полуторки в Бирюлево-товарное, вот он-то как раз щеголяет замысловатыми фразами типа «я был весь на эмоциях». И ненависть настоящих москвичей к этому сословию понять очень легко. Для этого нужно лишь отмотать время назад и вспомнить, чему нас учили в начальной школе. И понять, что белиберда офисного планктона – грибок на нежном теле русского языка. Пройдет. Как ветрянка. 

Ночная молитва (рекомендована Минздравом)

Да здравствует мой язык! Язык Баркова и Юза Алешковского. Язык Пушкина, писавшего Вяземскому: «Мочи нет – сердит. Не выспался и не высрался». Язык, покоривший мир своей живостью и жаркой краской, а вовсе не целлюлозной безвкусностью и примитивизмом. Сдохни же в муках, невнятное блеяние офисных овец! 

-------------------------------
*Открытый проект - музыкальная программа,выходившая на канале ТВЦ