Человек Как Принцип Самоорганизации Социальной Структуры

Преамбула

Сложность гетероморфного процесса самоорганизации социума во многом объясняется тем, что средой протекания его идеальной компоненты является исторически изменчивое общественное сознание. Справедливости ради добавим, что и другая компонента гетероморфного процесса самоорганизации, протекающая в социальной реальности, не избалована стабильностью условий.

Своей изменчивостью сознание обязано, в частности, непрерывному процессу онтологизации. Естественно, само понятие онтологии постоянно углубляется. Некоторую часть этого пути мы проследим ниже, начав со статьи философского словаря: «Онтология… – учение о бытии как таковом; раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего» [18, с.458].

Текущая версия ответа на имманентно присущее человеку онтологическое вопрошание фиксируется фронтиром философской мысли в качестве онтологии.

Как известно, онтологическая проблема включает вопросы о сущности мира, об отнесении сущности мира к видимому многообразию мира и о «последнем основании» при углублении от явлений к сущности [7]. Мы говорим об этом в номере журнала, посвященном самоорганизации, поскольку последняя также происходит небезосновательно. Онтология описывает пространство, в котором социум осуществляет свою (используя терминологию М. Хайдеггера) экзистенцию. В этом пространстве конституируется объект и субъект (например, управления), строятся институты, протекают процессы взаимодействия субъектов, организации и самоорганизации социальных структур.

Конкретизация онтологических построений приводит к осознанию наличия «глубины» у того идеального пространства, где эти построения осуществляются, к необходимости различать организованные в виде «матрешки» рамки «рабочей онтологии», «объемлющей онтологии» и «предельной онтологии» [7, с. 242].

К тому же, поскольку топология фронтира не обеспечивает точечной локализации здесь-и-сейчас-дискурса, процесс онтологизации некоторым образом распределен в социальной среде. Текущий «срез» его множественен. Он варьируется в широких пределах от исследователя к исследователю, от одной научной школы к другой, от того, как эти школы позиционируются в когнитивном ландшафте современности. Единомыслие является здесь скорее исключением, чем правилом. Это важно, поскольку процессы самоорганизации социума являются массовыми и децентрализованными.

Таким образом, социально значимым аспектом онтологических представлений и их трансформаций в социуме является неоднородность. Идеальная компонента распределенного полипроцесса самоорганизации социума протекает в изменчивой онтологической среде (которая, вероятно, обладает как континуальными, так и дискретными качествами).

Каковы же современные тренды процесса онтологизации («подводные течения» в онтологическом «океане»)? Мы попытаемся осветить некоторые их характеристики применительно к проблеме самоорганизации социума, учитывая совершающийся сегодня антропологический поворот в гуманитарной сфере, опираясь на работы европейских философов Ф. Ницше, М. Хайдеггера, Э. Морена, а также – нашего соотечественника Н. Гартмана.

Последний, в частности, подвел итог попыткам формирования монистических онтологий: «Метафизика, построенная на одном-единственном принципе или на одной-единственной группе принципов (как ее раньше всегда конструировали), является … невозможной» [3,с. 321].

К тому же ложен сам принцип искусственного конструирования онтологии: «Все сконструированные картины единства мира неверны — как «метафизика снизу», так и «метафизика сверху» (исходя из материи или из духа). Существует естественная система мира, которая не является сконструированной. Ее структуру можно найти в феноменах» [3, с. 321].

Как же проникнуть в эту естественную структуру мира?

Мы полагаем, что очевидным ее выражением является феномен человека.

Однако идея онтологии человека дискредитирована в современной философской мысли во многом непростым для прочтения творчеством Ф. Ницше [9] с его идеей «сверхчеловека». Как известно, творчество этого философа оказалось одним из теоретических источников национал-социализма (в первую очередь, благодаря фальсификации наследниками автора его работы «Воля к власти» в угоду немецкой политической конъюнктуре первой трети XX века [17, с. 38 – 39]). «Карантин ницшевской философии – плачевнейший факт европейской культуры – частично длится и по сей день, во всяком случае, у нас, где до сих пор еще не сделано ни одной сколько-нибудь серьезной попытки пересмотреть этот вопиющий стереотип, в то время как на Западе, после ставших классическими изданий Шлехты и Колли – Монинари, а также потока публикаций, посвященных «казусу Ницше», просто неприличной выглядит уже столь однозначная и одиозная оценка этой мысли» [17, с. 42]. Мы не можем углубляться здесь в анализ творчества Ф. Ницше. Отметим только, что послевоенное культурное табу на его обсуждение породило «эффект ореола», дискредитирующий феномен человека как направление онтологической работы.

Важную роль в обсуждаемой дискредитации сыграл скептицизм признанного мэтра европейской философии М. Хайдеггера, справедливо посчитавшего современного западного человека «…  отпавшим от своей сущности» [19, с. 4].

Основания обращения к онтологической тематике на новом этапе мирового развития

Демографическая статистика бесстрастно фиксирует наступление нового этапа мирового развития.

ТАБЛИЦА 1

«Среднее число детей на одну женщину в некоторых европейских странах в период с 1921 по 1995 г.

Примечание: С 1931 по 1950 – данные по Англии и Уэльсу, с 1950 – по Соединенному Королевству; данные по Германии – до 1946 г. в границах той эпохи, далее – в современных границах; по Советскому Союзу – до 1950 г. в границах того времени, после 1950 г. – в современных границах Российской Федерации.» [6, с. 240].

«… В 1980 г. общая рождаемость в мире составила 4,02 (в развивающихся странах – 4,76, в развитых странах – 2,03, в СССР – 2,38, в РСФСР – 1,90). Для простого воспроизводства численности населения суммарный коэффициент рождаемости должен быть не менее 2,15 - 2,17.» [2, с. 155].

Курсивом мы выделили в таблице значения коэффициента рождаемости, не обеспечивающие простого воспроизводства численности коренного населения. Нетрудно видеть, что с 1980 годов прокреационный[1]провал развитых стран Европы стал всеобщим.

«… в 1980 г. общая рождаемость в мире составила 4,02 (в развивающихся странах – 4,76, в развитых странах – 2,03, в СССР – 2,38, в РСФСР – 1,90). Для простого воспроизводства численности населения суммарный коэффициент рождаемости должен быть не менее 2,15 – 2,17» [2, с. 155].

По прогнозам иорданского социолога и журналиста Файада Хуссейна, перепечатанного в отечественных СМИ, к 2025 г. численность мусульман в мире уверенно превзойдет численность народов христианской культуры: 30%против 26% (в 2000 г. было всего 19,2% против 29,9%) [5, с. 27]. Если и можно усомневать конкретные цифры, то общая тенденция представляется правдоподобной.

Таким образом, тридцать лет назад наступил новый этап европейского, а вместе с ним и мирового развития. Он наступил незаметно не только для широкой публики, но и для значительной части научного сообщества. Передовые страны евроатлантической (в широком смысле, включая США) цивилизации и примыкающие к ним (по фактическому семейному укладу) страны славянско-православного культурного кластера, включая Россию, перестали обеспечивать даже простое воспроизводство своего коренного населения. Прокреационно-демографический кризис маркирует точку бифуркации цивилизационных процессов.

Рубеж 2,15 является качественным. Используя физическую аналогию, можно уподобить его рубежу, отделяющему системы с подкачкой энергии от более или менее убедительных моделей «вечных» двигателей. Косметические усовершенствования «вечного» двигателя бесперспективны. Не важно – какая модель работает чуть-чуть лучше – немецкая, американская или российская. Важно, что все они не выдерживают проверки на длительность функционирования.

Социокультурные исследования [12] показывают, что прокреационно-демографическое отступление развитых стран Запада является не случайной флуктуацией, а закономерным проявлением медленного цивилизационного процесса. В далеком XVIII веке французские энциклопедисты, провозгласив лозунг liberté, égalité, fraternité, инициировали масштабный социальный эксперимент, породивший сообщество стран современной европейской культуры. Идеология энциклопедистов вызвала эмансипацию, заменившую «домашнее рабство» женщины европейской культуры на «более цивилизованные» но не менее жесткие формы ее включенности в общественное производство. Этим прокреационный потенциал был экстрагирован из семьи, выдвинут на государственный уровень, обобществлен и использован, в конце концов, на государственное строительство и форсаж прогресса.

Под прокреационным потенциалом понимается время женщины, в традиционной культуре посвящаемое семье, а также материальная обеспеченность семьи и вменяемые женщине социумом стереотипы поведения. В традиционной культуре семью в одиночку содержит мужчина, женщина занимается детьми и семейным очагом; эта традиция освящена веками. Современная европейская семья утратила эти позиции, ей осталась роль «посредника во взаимосвязи личности и общества» [1]. Взамен государство подарило населению систему социального обеспечения. Замена оказалась неравноценной (см. Табл. 1).

Заимствуя из экономики понятие ренты, можно сказать, что государство традиционной культуры обладает прокреационной рентой: его население возрастает без каких-либо государственных усилий и затрат, исключительно стараниями населяющих его семей. Государство европейской культуры, включив женщину в общественное производство, но не компенсировав семье эту социальную инновацию в полном объеме, уничтожило источник своей прокреационной ренты [13].

Демографическими аутсайдерами оказались ведущие страны европейской (в широком смысле, включая США) культуры. Причины их «отступления» являются не экономическими или ортодоксально-медицинскими, но – социально-структурными. Мы полагаем, что парирование путем самоорганизации социума негативных для Европы отдаленных последствий социального эксперимента французских энциклопедистов XVIII века станет возможным лишь при сдвиге онтологических представлений европейцев.

Предлагаемое направление онтологической работы

Демографическая статистика и социокультурный анализ ее результатов показывают, что онтология европейского прогресса – онтология развития – требует существенной корректировки. Европейский прогресс не является вечным, естественным само собой разумеющимся процессом. «Пределы роста», о которых предупреждал Римский Клуб, все-таки существуют, хотя и в других смыслах.

Строить стратегию развития, если принципиально не обеспечивается воспроизводство и функционирование – значит носить воду в решете.

Итак, до сих пор предельной онтологической рамкой европейского мира была онтология развития, векамипобедоносно реализовавшаяся в европейском прогрессе. Онтологии Бога, человека, мышления – их европейская философия последовательно признала несостоятельными. В том, что прогресс является единственно возможным способом существования человечества, до сих пор уверены евроатлантические управленцы всех уровней. В этом солидарно с ними население Европы, США, России.

Сегодня европейскому миру придется умерить амбиции и на место онтологии развития поместить более скромную онтологию, которая призвана обеспечить хотя бы простое его воспроизводство.

Онтология является текущим срезом непрерывного процесса онтологизации. Этот процесс в его антропологическом повороте означает:

- непрерывное достраивание и перестраивание себя субъектом онтологической работы,

- непрерывное формирование пространства, инструментов, процедур этого постоянного достраивания и перестраивания,

- следование ограничению – не дать миру уничтожить себя (слова Ж.-П. Сартра).

Мы полагаем, что роль предельной онтологии в настоящее время должна занять онтология человека. При этом для проникновения в естественную структуру мира мы предлагаем рассматривать не ущербного человека современной европейской культуры в его постмодернистской разорванности, но – человека как принцип, как систему, которая выстраивается с использованием построений современного французского философа Э. Морена.

«Эдгар Морен (р. 1921) – признанный международный авторитет в разработке общей теории систем и принципов познания сложного» [4, с. 5], автор полусотни книг, последовательный сторонник трансдисциплинарности (исследования, идущие сквозь дисциплинарные границы), междисциплинарности (кооперация научных областей) и полидисциплинарности (изучение феномена или объекта одновременно и с разных сторон несколькими научными дисциплинами).

Э. Морен критикует устоявшуюся в современном сознании парадигму, имплицитно предполагающую возможность постижения природы вещей и законов социума путем движения от элементарных постулатов к сложному с аддитивным накапливанием научных результатов. Сложное присутствует в человеческом окружении изначально. Неожиданно для исследователя и практика оно порождает эмерджентности. Хаос и Порядок взаимно обусловлены, поэтому редукции-упрощения изначально непродуктивны, они порождают лишь заблуждения, самообманы, а также возможности сознательных манипуляций в социуме в целях, далеких от науки.

Перечисляемые ниже «семь принципов сложного мышления», выделенные в комментарии к первому тому программного труда Морена [4, с. 16 - 19] дают лишь исходное представление о широте авторского подхода к проблеме познания.

1. Системный или организационный принцип. Осуществляется «челночное» движение между целым и частями.
2. Голографический принцип. Не только часть входит в целое, но и целое присутствует в каждой отдельной части, возможно, в снятом виде.
3. Принцип обратной связи Н. Винера. Причина и следствие замыкаются в рекурсивную петлю.
4. Принцип рекурсивной петли превращает понятие регуляции в понятие самопроизводства, самовоспроизводства и самоорганизации.
5. Принцип авто-эко-организации. Живые существа самоорганизуются и расходуют энергию для поддержания своей автономии.
6. Диалогический принцип. Противоположности находятся в дополнительной, возможно - конкурентной, антагонистической связи между собой.
7. Принцип повторного введения познающего. Реальность строится человеком (наблюдателем), поэтому познание всегда есть более или менее субъективная реконструкция.

Мы видим, что самоорганизация занимает заметное место в системе философских принципов философа. Ограничения объема не позволяют далее углубляться здесь в фундаментальные построения Э.Морена, поэтому мы вынуждены далее ограничиться лишь двумя из его выводов, важными для дальнейшего изложения.

«…всякое понятие, всякая теория, всякое познание, всякая наука отныне должны включать в себя двойной или множественный вход (физический, биологический, антропосоциологический), двойной фокус (субъект/объект) и должны создавать петлю. Идея в том, что замыкание петли – это не просто стыковка начала с концом, а трансформация» [8, с. 442]. Таким образом, в моделях Э. Морена есть место не только воспроизводству, но и развитию.

«…Сложность соответствует вторжению антагонизмов в сердцевину организованных феноменов, вторжению парадоксов и противоречий в сердцевину теории. С этих пор проблема сложного мышления заключается в том, чтобы … мысленно схватить воедино две, остающиеся тем не менее противоположными, идеи. Это возможно, если найти: а) метаточку зрения, которая релятивизирует противоречие, б) вписывание в петлю, которая делает продуктивным соединение антагонистических понятий, ставших теперь дополнительными» [8, с. 434].

При формировании новой онтологии человека мы предлагаем использовать в качестве инструмента модель многофокусной (двухфокусной) системы. Отметим: Э. Морен полагает системой не любую часть мира с произвольно назначенными границами, а только такую, в которой удается выделять два или большее число противостоящих друг другу в некоторых смыслах фокусов. При этом существенно, что фокусы охвачены взаимными рекурсивными связями, обеспечивающими как само их существование (воспроизводство, функционирование и, возможно, развитие), так и поддержание общей конфигурации системы.

Предлагаемая нами на роль предельной онтологии трактовка человека включает фокус единичной ипостаси человека и фокус множественной его ипостаси (Рис. 1). Эти фокусы охвачены петлей взаимно обуславливающей рекурсивной связи, определяющей способы их взаимного конституирования, непрерывного воспроизводства и взаимного употребления.

Существование единичной ипостаси человека невозможно вне общества, а множественная ипостась человека существует как сложная совокупность его единичных реализаций. Количественная мера точности балансировки единичного и множественного включает в качестве непременной подосновы неоднократно упоминавшийся коэффициент рождаемости коренного населения. Он является базовым (но не единственным) критерием прокреационно-демографической успешности и важнейшим условием реализации любых стратегий отдельно взятой страны и европейского мира в целом.

Рис. 1. Структура человека как двухфокусной категории.

Таким образом, коэффициент рождаемости коренного населения является важнейшим из критериев целостности мира европейской культуры.

Гармония единичного и множественного фокусов становится камертоном текущего состояния социальной структуры.

Покажем, каким образом эти построения могут быть соотнесены с концепцией Н. Гартмана. Философ указывает: «Строение реального мира имеет форму наслоения. Каждый слой является целым порядком сущего. Главных слоев четыре: физически-материальный, органический-живой, душевный, исторически-духовный. Каждый из этих слоев имеет свои собственные законы и принципы. Более высокий слой бытия целиком строится на более низком, но определяется им лишь частично» [3, с. 321]. В предлагаемой схеме-принципе (Рис. 1) названным слоям соответствуют следующие взаимообуславливающие категориальные пары:

1)    тело человека – совокупность окружающих его природных условий и факторов (экология планеты);

2)    индивид – коллектив;

3)    субъект – совокупность социокультурных институтов;

4)    личность – социум.

Заметим очевидную закольцованность онтологической структуры: социум своей деятельность изменяет экологические условия на планете (живой пример – Фукусима).

При этом важны не только сами перерастающие друг в друга «матрешечные» структуры фокусов, но и петли взаимно-попарно обуславливающих их рекурсивных связей. Вспомним, какое внимание уделяет Ф. Ницше взаимодействию, взаимопониманию (или их отсутствию) своего героя Заратустры и окружающих [10]. Собственно, разрыв этих связей и приводит к усматриваемому Хайдеггером «отпадению человека от своей сущности» [19, с. 4].

Предложения по трансформации онтологического базиса европейского мира включают также заполнение рамок объемлющей и рабочей онтологий. В новом онтологическом базисе уровень объемлющей онтологической рамки может принадлежать, например, теории деятельности в трактовке отечественного методологического движения [20, 16]. С уровнем рабочей онтологии их связывают онтологические схемы среднего уровня, например, классификатор крупномасштабных систем [14]. Рабочая онтологическая рамка заполняется, например, бурно развивающейся теорией крупномасштабных систем [15].

Резюме

Антропологический поворот, совершающийся сегодня в гуманитарных науках, представляет собой, прежде всего, поворот от индивидуальности человека к его целостности, утраченной европейской культурой в процессе ее метастазирующей специализации. «Предельным основанием» указанного антропологического поворота является возврат европейской философии к онтологии человека в качестве предельной онтологической рамки.

Возврат стран европейской культуры в эволюционный коридор может быть основан «…на саморегулирующемся равновесии процессов, на стихийном самовоссоздании индивида» [3, с. 322]. Здесь уместно вспомнить о ницшевском «преодолении себя». Это и есть основа необходимой в данном случае самоорганизации социума. Она может быть в различной степени децентрализована, являться предметом социального проектирования (дизайна) и/или стихийно возникающих общественных движений.

Литература

1. Антонов А.И. Микросоциология семьи. М.: ИНФРА-М. – 2011. – 365 с.
2. Венедиктов Д.Д. Очерки системной теории и стратегии здравоохранения. – М., 2007 – 310 с.
3. Гартман Н. Старая и новая онтология. Историко-философский ежегодник. 1988. М.: «Наука». – 1988. С.320-324.
4. Князева Е.Н. Эдгар Морен в поисках метода познания сложного // Морен Э. Метод. Природа природы. – М.: Прогресс-Традиция, 2005. – с. 5 – 26.
5. Латухина К. Будет ли «Аль-Каида» править миром // Все ясно – 2005, № 36 (46), с. 26-28 (http://vy.sf-online.ru).
6. Ливи Баччи М. Демографическая история Европы. – Спб.: ALEXANDRIA, 2010. – 300 с.
7. Марача В.Г. Онтологическое мышление с методологической точки зрения // Наука: от методологии к онтологии / Отв. ред. А.А. Огурцов, В.М. Розин. М.: ИФ РАН, 2009. С. 234 – 245.
8. Морен Э. Метод. Природа природы. – М.: Прогресс-Традиция, 2005. – 464 с.
9. Ницше Ф. Сочинения в двух томах. Т. 1, 832 с., Т. 2, 830 с., М.: «Мысль», 1990.
10. Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Сочинения в двух томах. Т. 2, с. 5 - 237, М.: «Мысль», 1990.
11. Общественный центр "Жизниград" как форма институционализации проектного отношения к здоровью и субъект новой прокреационной политики / Л.Е. Романов, Д.В. Реут, О.И. Васина и др. // Тр. всеросс. конф. "Здоровье как проблема гуманитарного знания"/ Ин-т человека РАН - М., 2003 - с. 226 - 234.
12. Реут Д.В. Прокреационно-деятельностный подход к построению концепции культуры // Фундаментальные проблемы культурологии : В 4 т. Том I: Теория культуры / отв. ред. Д. Л. Спивак. — СПб.: Алетейя, 2008. — С. 137 – 150.
13. Реут Д.В. Прокреационный капитал. [Электрон. ресурс] / Российский экономический конгресс. Сборник докладов участников. - М., ИЭ РАН, 2009. - 1 CD-ROM. http://econorus.org/consp/files/14ts.doc.
14. Реут Д.В. Инноватизация управления городским развитием // Проблемы теории и практики управления. 2010, № 5, С. 102 – 108.
15. Реут Д.В. Целеполагание в крупномасштабных системах // Управление развитием крупномасштабных систем (MLSD'2010): Материалы Четвертой международной конференции (4 - 6 октября 2010, г. Москва, Россия). Том I. М.: Учреждение Российской академии наук Институт управления им. В.А. Трапезникова РАН, 2010. – С. 194 – 196.
16. Розин В.М. Методология: становление и современное состояние. М.: Московский психолго-социальный институт, 2005. – 414 с.
17. Свасьян К.А. Фридрих Ницше: мученик познания // Ницше Ф. Сочинения в двух томах. Т. 1, с. 5 - 46, М.: «Мысль», 1990.
18. Философский энциклопедический словарь / Под ред. Л. Ф. Ильичева и др. - М.: Сов. энциклопедия, 1983. – 840 с.
19. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Первая публикация — Heidegger Ì. Platons Lehre von der Wahrheit. Mit einem Brief fiber den Humanismus. Bern. 1947, S. 53 — 119. перевод с немецкого В.В. Бибихина. http://philosophy.ru/library/heideg/humanism.html.
20. Щедровицкий Г.П. Избранные труды. - М.: Школа культурной политики, 1995. – 800 с.

--------------------------

[1]Прокреация – воспроизводство жизни, воспроизводство населения. Оно требует создание и поддержание благоприятной прокреационной среды [11].