Создание И Особенности Деятельности Всемирного Антидопингового Агентства (Wada)

Обеспокоенный проблемой распространения допинга в спорте и отсутствием реальных результатов ее решения МОК в феврале 1999 г. в Лозанне провел Всемирную конференцию по допингу в спорте, на которой был остро поставлен вопрос о необходимости кардинального совершенствования работы по всем направлениям борьбы с применением допинга в спорте — разработка единых стандартов; координация усилий различных спортивных организаций, международных структур, правительственных организаций, общественности; образовательная и научно-исследовательская деятельность; юридические аспекты и др.
Для осуществления этой работы было признано целесообразным создать независимое Всемирное антидопинговое агентство (WADA). Такое агентство и было учреждено 10 ноября 1999 г. как частная независимая организация на основе равноправного представительства олимпийского движения и общественных организаций. В 2001 г. WADA проголосовало за размещение своей штаб-квартиры в Монреале (Канада).

В качестве основных направлений деятельности WADA, определенных уставом этой организации, были выделены следующие:
• развитие и координация на международном уровне борьбы против допинга в спорте во всех формах, включая его применение во время соревнований и между соревнованиями. В этом направлении WADA сотрудничает с межправительственными организациями, правительствами, общественными организациями и другими общественными и частными органами, борющимися против допинга в спорте;
• укрепление на международном уровне этических принципов спорта без допинга и помощь в защите здоровья спортсменов;
• формирование и модификация для всех заинтересованных общественных и частных органов, включая МОК, МСФ и НОК, списка препаратов и методов, запрещенных к применению в спорте;
• поощрение, поддержка, координация сотрудничества с заинтересованными общественными и частными органами, в особенности с МОК, МСФ и НОК, в деле организации тестирования, проводимого в межсоревновательный период без уведомления;
• развитие, гармонизация и унификация научных и технических стандартов по забору проб, процедурам и оборудованию, включая размещение лабораторий;
• содействие упрочению согласованных правил, дисциплинарных процедур, санкций и других средств борьбы с допингом в спорте;
• создание и развитие программ антидопингового образования и профилактических программ на международном уровне с целью упрочения практики спорта без допинга в соответствии с этическими принципами;
• поощрение и координация исследований в борьбе против допинга в спорте.
С первых дней своего существования WADA развернуло особенно активную работу в нескольких направлениях:
• разработка соглашений с МСФ по олимпийским видам спорта по вопросам проведения проб во время соревнований и неожиданных проб во время процесса подготовки;
• расширение практической деятельности по тестированию спортсменов и ужесточению санкций, увеличению списка запрещенных веществ и методов, опираясь на возможности аккредитованных МОК антидопинговых лабораторий;
• формирование собственной независимой политики антидопинговой деятельности и обеспечение ее поддержки со стороны МОК, НОК, МСФ, правительств стран, международных организаций (ООН, Совет Европы, ЮНЕСКО и др.).

После оглашения WADA основных направлений своей деятельности, стало ясно, что, как минимум, два момента приведут к серьезным проблемам в борьбе с допингом. Во-первых, среди множества направлений своей деятельности WADA не нашло возможности выделить важнейшее — широкомасштабное сотрудничество со специалистами, непосредственно работающими в деле подготовки спортсменов (тренерами, врачами, научными работниками, диетологами и др.), по созданию и развитию для различных видов спорта типовых программ фармакологического обеспечения процесса подготовки и соревнований, направленных на профилактику профессиональных заболеваний, повышение эффективности использования функциональных ресурсов организма в тренировочной и соревновательной деятельности, ускорение восстановительных реакций и др. Отсутствие такого направления не могло не привести к скрытой, постоянно развивающейся конфронтации между антидопинговыми лабораториями и WADA, с одной стороны, и между тренерами, врачами и другими специалистами, работающими непосредственно со спортсменами, — с другой. Во-вторых, настораживало содержание последнего раздела, который, как показала практика, стал основным в деятельности Агентства и одновременно источником большинства его проблем, так как в основу своей работы WADA положило создание «собственной независимой политики антидопинговой деятельности» вместо формирования общей с МОК и федерациями политики с последующей ее реализацией WADA. Эта принципиальная, на наш взгляд, ошибка неизбежно должна была привести к формированию изолированной системы допингового контроля, многие элементы которой не могли не войти в противоречие с интересами не только спортсменов, но и федераций, олимпийских комитетов.

За короткий период своей деятельности WADA удалось добиться многого. Во-первых, резко обострить проблему применения допинга в спорте в глазах мировой общественности и средствах массовой информации, привлечь к ее рассмотрению структуры ООН, Совета Европы, ЮНЕСКО и др. Во-вторых, существенно повысить роль самого Агентства и при поддержке руководства МОК превратить его в структуру, стоящую в плане антидопинговой деятельности не только над НОК, большинством МСФ, но и, в определенной мере, над МОК, отдельными положениями национальных законодательств различных стран. В-третьих, активно продвинуть собственную независимую политику антидопинговой деятельности и, в основном, обеспечить ее поддержку со стороны МОК, НОК, МСФ, правительств стран и ряда международных организаций. В-четвертых, резко интенсифицировать практическую деятельность, которая свелась главным образом к расширению Списка запрещенных веществ и методов, увеличению объемов тестирования, в первую очередь во время тренировочного процесса, и ужесточению санкций за применение допинга. И, наконец, в-пятых, разработать, обсудить и принять в 2003 г. на Всемирной конференции по допингу в спорте Кодекс, который с 2004 г. должен предопределять деятельность всей антидопинговой системы.

К сожалению, активная деятельность WADA развернулась на основе положений несовершенного Антидопингового кодекса олимпийского движения, принятого в 1999 г., и других антидопинговых правил, которые и
привели к серьезным проблемам и противоречиям, послужившим основанием для создания WADA. Поэтому излишняя поспешность, односторонность и непродуманность не могли не привести WADA, наряду с определенными положительными моментами (улучшение организации антидопингового контроля, координация деятельности различных международных и национальных организаций и др.), к возникновению серьезных проблем, недостатков и противоречий.
Естественно, что расширение WADA практической деятельности по тестированию спортсменов на основе положений страдающего серьезными недостатками Антидопингового кодекса олимпийского движения, усугубленное излишней категоричностью и оперативным внедрением далеко не всегда обоснованных новшеств, не могло не вызвать недоумения и вполне обоснованной критики со стороны спортсменов, тренеров, врачей, руководителей различных спортивных организаций. Обусловлено это было в первую очередь тем, что расширение тестирования и ужесточение санкций проводилось до решения WADA основных задач — пересмотра и научного обоснования списка запрещенных препаратов, гармонизации и унификации технических стандартов, конкретизации, обоснования и согласования процедур и санкций, формирования системы антидопингового образования.

Чтобы убедиться в этом, достаточно сослаться на содержание принятого в 2003 г. Всемирного антидопингового кодекса (World... Vers. З, 2003), в основных разделах которого указано, что международные стандарты по тестированию и лабораторному анализу только будут разрабатываться. Возникает резонный вопрос: почему в течение четырех лет своей деятельности WADA не смогло, опираясь на многолетнюю практику работы антидопинговых лабораторий, разработать эти стандарты, и насколько обоснованно действовало WADA в течение последних нескольких лет, применив очень жесткие санкции (включая пожизненную дисквалификацию) ко многим спортсменам на основе несовершенных стандартов?

Несомненно, что с каждым годом повышается точность тестирования применения запрещенных препаратов: материальная база лабораторий укрепляется современной, высокочувствительной аппаратурой, растет квалификация и опыт специалистов, разрабатываются и совершенствуются стандарты и критерии проведения тестирования и интерпретации полученных результатов. Однако несомненно и то, что точность исследований во многих случаях явно ниже требуемой, применяемые методы тестирования не гарантируют от ошибок, использование ряда запрещенных веществ вообще не может быть установлено. Для подтверждения этого сошлемся на одну из последних публикаций видного эксперта по этой проблеме, работающего в Медицинской комиссии МОК и антидопинговой лаборатории в Барселоне, Хорде Сигура (Segura, 2003). Несколько цитат убедительно свидетельствуют, насколько еще несовершенна система антидопингового контроля. В частности, отмечается, что до настоящего времени крайне затруднено выявление применения анаболических стероидов, особенно в тех случаях, когда потребляемое вещество идентично тому, которое присутствует в организме (эндогенное соединение). Еще сложнее выявить применение пептидных гормонов и их аналогов. В этом классе наиболее часто применяется хорионический гонадотропин, эритропоэтин и гормон роста человека (соматотропин). «Действительный размах их использования неизвестен из-за быстрого метаболизма и последующего вывода из организма с мочой. Даже точная структура выделенных соединений остается обычно неизвестной. Не существует соответствующих международно признанных справочных материалов для того, чтобы обобщить результаты, достигнутые различными техниками в разных лабораториях. Количественные концентрации, обнаруженные в одной лаборатории, практически не сопоставимы с теми, которые получены в других. Всегда трудно установить четкий критерий, чтобы отличить экзогенное применение (запрещенное) от нормативной эндогенной концентрации. Структура обнаруженного пептида должна быть подтверждена спектрометрией массы. В наше время это требует больших усилий, хотя новая техника ионизации, новые интерфейсы с хроматографическими или электрофоретическими системами и эволюцией ионоанализаторов сделают свой вклад в решение этой проблемы в будущем» (Segura, 2003). «Потребление хорионического гонадотропина человека (ХГЧ) постоянно описывается как средство достижения высвобождения андрогенных и анаболических соединений тестостерона, что может быть полезным для повышения результативности (мощности и силы) в спорте высших достижений. Потребление ХГЧ с соответствующим увеличением тестостерона и его неактивного изомера эпитестостерона не поддается существующим методам выявления злоупотребления тестостероном, которые основаны на измерении коэффициента между обоими изомерными соединениями» (Segura, 2003).

Несовершенство деятельности антидопинговых лабораторий подтверждают и другие факты. Известно, что МОК были аккредитованы и в 2001 — 2003 гг. работали 24—30 антидопинговых лабораторий. Однако загружены они были крайне непропорционально. В частности, в 2001 г. лаборатории провели в Лос-Анджелесе 27 436 обследований, Кёльне — 10 634, Сиднее — 7433, в Сеуле — 623, Москве — 997 обследований. Это можно объяснить состоянием материально-технической базы, кадровым обеспечением и другими причинами, хотя, на наш взгляд, такое положение дел не является нормальным. Значительно труднее объяснить огромные различия в результатах тестирования.

Как свидетельствуют данные, процент положительных результатов тестирования при проведении исследований в разных лабораториях очень существенно (в 5—7 раз) отличается. Однако, как известно, тестирование в различных лабораториях проводится по единой методике, идентичным является и подход к организации обследований как в условиях соревнований, так и во время подготовки. Поэтому столь значительные различия в итоговых отчетах не свидетельствуют ни о чем другом, как о несовершенной системе тестирования и трактовки полученных результатов, зависимости результатов допинг-контроля от подходов и взглядов, которых придерживается каждая лаборатория. Поэтому все лаборатории, аккредитованные МОК и контролируемые WADA, нельзя рассматривать как систему, действующую на основе единых стандартов.

Существенно затрудняет объективную оценку распространения допинга и непонятный подход антидопинговых лабораторий к проведению тестирования в различных видах спорта. Естественно, что антидопинговые лаборатории, аккредитованные и финансируемые МОК, основное внимание должны уделять видам спорта, включенным в программы Олимпийских игр. Однако в этих видах спорта по материалам, например, 2001 г. было протестировано всего 85 465 спортсменов. Остальные 40 246 тестов (31,5 %) пришлись на неолимпийские виды спорта. Еще большее удивление вызывает явно непропорциональное внимание антидопинговых лабораторий к различным олимпийским видам. Наибольший интерес был проявлен к футболу: из 85 455 тестов 14 247 (16,7 %) пришлись на этот вид спорта. И это при том, что, во-первых, хорошо известно, что футбол не относится к тем видам, в которых широко распространен допинг, а во-вторых, в футбольном олимпийском турнире участвуют только молодые спортсмены, что обусловливает значительно более низкий уровень этого турнира по отношению к розыгрышу Кубка мира. Повышенное внимание к легкой атлетике — 16 563 теста (19,4 %) понятно и обосновано. Однако трудно объяснить огромные различия при тестировании спортсменов в родственных и одинаково популярных видах спорта, в частности в плавании, гребле, конькобежном и лыжном спорте. Например, у пловцов было взято 5900 проб (6,9 %), у гребцов, представляющих все виды гребли — академическую, на байдарках и каноэ, гребной слалом, — 1858 (2,17 %), у конькобежцев — 1413 (1,65 %), у лыжников — 2362 (2,76 %). Непонятно, чем обусловлена такая диспропорция. Еще труднее объяснить, почему, например, в лыжном спорте было взято 2362 теста, а в горнолыжном — всего 92. Горнолыжный спорт не менее популярен, очень широко представлен в программе Олимпийских игр, а специфика горнолыжного спорта предполагает эффективность применения запрещенных веществ психо-стимулирующего и анаболического плана.

На наш взгляд, WADA напрасно столь большое внимание уделяет внесоревновательному тестированию, прибегая при этом к давлению на спортсменов, выходящему за рамки правового поля. По данным антидопинговых лабораторий, внесоревновательный контроль позволяет выявить применение запрещенных веществ и методов всего в 0,72 % случаев, т.е. следы применения допинга обнаруживаются у одного из 138 обследованных спортсменов.

Учитывая неточность анализов, возможные конфликты и разбирательства, такой деятельностью можно было бы если не пренебречь, то уж наверняка не ставить ее в ряд важнейших разделов, как это сделано в Кодексе. Если же проанализировать эффективность внесоревновательного тестирования с позиций экономики и определить, во что обходится МОК и правительствам такая практика, то вопросов возникает еще больше.
Поэтому WADA следовало бы в начале своей деятельности основные усилия направить на переработку стандартов, объективизацию Списка запрещенных веществ и методов, а затем развернуть широкомасштабную работу по тестированию спортсменов. К сожалению, WADA пошло по прямо противоположному пути — резкому расширению тестирования и ужесточению санкций на основе не лишенных недостатков стандартов и несовершенной организации дела.

Односторонность деятельности антидопинговой системы убедительно подтверждают результаты опроса 100 спортсменов высокого класса — членов национальных команд восточноевропейских стран, проведенные нами в 2003 г. Более 75 % спортсменов (а в отдельных видах, например в тяжелой атлетике — 100 %) убеждены в том, что без применения допинга невозможно добиться побед на чемпионатах мира и Олимпийских играх. Более 80 % опрошенных хорошо осведомлены о порядке допинг-контроля, системе наказаний за применение допинга. Более 40 % спортсменов знают, как обойти систему допинг-контроля, скрыть использование запрещенных препаратов. И только 5 % владеют объективной информацией о тех тяжких последствиях в отношении здоровья, к которым может привести прием наиболее популярных и сильнодействующих веществ.
Эти данные убедительно свидетельствуют о том, насколько неэффективно антидопинговая система справляется с образовательными и воспитательными задачами. Не менее интересным является и факт, согласно которому более 90 % спортсменов убеждены в том, что существующая сегодня практика допинг-контроля, нарушает их права и затрудняет эффективную тренировочную и соревновательную деятельность.

Представляет несомненный интерес точка зрения известных спортсменов на эффективность системы допинг-контроля и деятельности WADA. Важно знать, что думают по этому поводу действующие спортсмены, которые регулярно подвергаются тестированию на выявление запрещенных препаратов, именно те спортсмены, которые в настоящее время являются действующими, а не бывшие спортсмены, которые лоббируют интересы WADA, выступая от имени спортсменов. Вполне понятно, что многие спортсмены по естественным причинам опасаются резких высказываний в адрес WADA и антидопинговых лабораторий. Однако некоторые берут на себя смелость откровенно высказаться о наболевшей проблеме. Одним из таких спортсменов, например, является чемпион Европы в толкании ядра, один из наиболее реальных претендентов на победу на Играх Олимпиады 2004 г. Юрий Белоног, человек образованный и зрелый: «Проблема допинга — болезненная тема. Я уже не раз говорил о том, что Всемирное антидопинговое агентство «неравнодушно» к украинцам. Судите сами: однажды меня на допинг умудрились проверить трижды (!) за два дня. Это было прямым нарушением международных правил, которыми определено, что на протяжении двух суток спортсмена могут проверить не более двух раз. По-видимому, выполнялся чей-то заказ, и пытались убрать конкурента. Вообще, мне кажется, существует даже не проблема допинга как такового, а его, я бы сказал, «выборочный» поиск. WADA можно назвать карающим органом легкой атлетики, чем-то похожим на КГБ в бывшем СССР. По информации, распространенной в среде спортсменов, американцы просто не допускают никого в свою страну с допинг-контролем. На соревнованиях — пожалуйста. А в тренировочный период — проверяйте других. Прежде чем дисквалифицировать Си Хантера, его «ловили» пять раз и лишь предупреждали — будь аккуратен. Правда, это уже потом карты раскрылись. Когда он попался в шестой раз, его дисквалифицировали на два года. С нами бы так долго никто не возился. Первый же положительный тест на допинг и — к ответу. Могу добавить, что и россияне не допускают допинг-контролеров в межсезонье.

Наши же руководители сами ищут спортсменов, вечно подставляют, лишь бы усидеть на месте. Мы обязаны на три месяца вперед расписывать каждый день: где будем находиться, с тем, чтобы в любой из дней в течение трех часов нас нашли в указанном месте. Вы можете сказать, чем будете заниматься, к примеру, через 60 дней и где? Поэтому я и говорю, что с этими «перегибами» чувствуешь себя иногда как... заключенный...
Я считаю, что борьба с допингом на данном этапе — нечестна. И если то же WADA захочет кого-то дисквалифицировать — то дисквалифицирует» (Белоног, 2003).

www.avangardsport.at.ua - Аренда футбольного зала